Остановись и созерцай. Староосколец создал уникальную коллекцию бонсай

Миниатюрные копии

Однажды в разговоре с женой Игорь Ислентьев пошутил, что на пенсии займётся выращиванием бонсай.

«Что‑то меня в этом привлекало, хотя я никогда не занимался ни деревьями, ни другими растениями. Вскоре супруга подарила мне фикус бонсай. Я начал изучать, как его содержать, ухаживать. Цветочки, горшочки… Всё это было для меня неизведанным миром. Оборудовал балкон, накупил растений. Начинал с субтропических и тропических видов, которым подходит содержание на подоконнике. Но постепенно пришёл к тому, чтобы делать бонсай из наших местных видов и деревья держать на улице», – вспоминает Игорь.

Мы проходим на территорию бывшей фермы в Анпиловке, где за забором скрывается самый настоящий оазис. Вокруг – миниатюрные копии привычных русскому глазу деревьев. Вот, например, нежная берёзка, а вот крохотная яблонька 
так и манит зелёными яблочками.

«Эти деревья я нашёл у нас в районе. Смотрите, такой вид они приобретают через года 2–3. А вначале мы их называем «пеньки», – Игорь листает альбом и показывает фотографии, сделанные несколько лет назад.

Разница поразительная. Неприглядная коряга через время становится чудным деревцем с густой кроной и изящным стволом. Секреты бонсай в обрезке, прищипке и регулировании размеров корневой системы.

«Выращиваю, в процессе стригу. Потом пересаживаю в меньшую ёмкость, потом в ещё меньшую, а после – в керамический горшок, который подбирается исходя из формы дерева и других критериев. Никто в России не делает горшки такого размера. Покупать их за рубежом было бы очень дорого. Так что я решил создавать сам. Сделал муфельную печь для обжига, освоил керамическое производство. Я мечтал заняться керамикой, но никак не получалось. Всё откладывал. И вот бонсай меня на это мотивировал».

Русский дух

Сейчас в коллекции Ислентьева более 200 деревьев в разной стадии формирования. Это берёзы, дубы, дикие яблони, вязы, груши, боярышник… Для формирования бонсай подходят практически любые породы, но лучше брать те, у которых лист поменьше. Есть три варианта создания: из семечка, черенка и части дерева, взятой из природы. Стандартная высота бонсай – полметра и метр.

«У Японии свои методики. Там классический бонсай, на который равняются все. Но в то же время это уже мировое искусство. Разные течения, разные влияния… Каждая страна делает что‑то своё. И русский бонсай тоже имеет своё лицо», – уверен староосколец.

Он активно общается с единомышленниками по всей стране и видит возрастание интереса к бонсай. Однако в Белгородской области подобных коллекций нет больше ни у кого. Да и в Черноземье, пожалуй, тоже. Их можно увидеть в основном в Крыму, Подмосковье, Москве. Чаще люди пробуют вырастить пару деревьев и на этом останавливаются. Но, например, в Санкт-Петербурге есть клуб «Кэнгай», где проходят интересные встречи, бонсаисты обмениваются опытом и дают друг другу советы.

Члены клуба совместно с Игорем Ислентьевым этим летом организовали конференцию «Бонсай в России» в рамках II Международной научно-практической конференции «Японские сады: ботаника, семантика, ландшафт». В Северную столицу Игорь привёз 14 своих деревьев. Их выставляли в трёх местах: в ботаническом саду Петра Великого, в зале Творческого союза художников на Невском проспекте и в природном парке «Репейник». Посетители были в восторге.

«Раньше многие думали, что бонсай – это что‑то очень маленькое и экзотическое. После посещения выставок представление у людей меняется. Мне очень радостно, что они открывают для себя русский бонсай, понимают, что это могут быть и наши деревья, другой формы, другого размера, с русским духом», – замечает Игорь.

Стрижка для дерева

Ислентьев осмыслил европейские методики и вывел свою формулу быстрого выращивания бонсай. Делает он это не за 15, а всего за 5 лет. Нюансов много: грунт, полив, удобрения. Но главный фактор успеха, по словам Игоря, это наш благоприятный климат. В Белгородской области нет такого жгучего солнца и сильных ветров, как на юге, но в то же время теплее, чем, например, в Москве.

«В качестве грунта использую дроблёный керамзит, сделал специальную дробилку. Сочетаю керамзит и верховой торф. Минералов никаких, органики не должно быть. В этом грунте хорошее кислородное насыщение, корни быстро развиваются, а значит, быстро развивается и крона. Конечно, требуется уход: полив, удобрения. Летом поливаю два раза в день. Когда очень жарко, могу и третий раз полить, весной и осенью – по разу», – объясняет Игорь.

Зимуют деревья на улице. Бонсаист заносит их в помещение, когда формирует: накладывает проволоку и подстригает. Некоторые деревца зимой находятся в подвале при температуре около нуля градусов. Но это скорее исключение:

«Уличным деревьям нужно уличное содержание. Они должны получать всё: и осадки, и солнечные лучи, и дуновение ветра».

Вернуться к природе

За изменениями деревьев очень интересно наблюдать. Но есть и сложности: оторваться от своих питомцев практически невозможно. Им нужен каждодневный уход. Доверить его кому‑то другому не всегда возможно. Но Игоря это не расстраивает. Хобби затянуло с головой. Есть у бонсай и своя философия, которая требует подходить к процессу с определённым настроем: доброжелательно, деликатно, с мудростью и терпением.

«Вот занимался стройкой, отделкой и всё ждал, когда наконец встану на ноги и позволю себе делать то, что мне нравится. Выхожу сюда и как будто в другой мир попадаю. Увлёкся бонсай и стал спокойнее, меньше нервничаю. Это искусство заставляет человека вернуться к природе, остановиться, посмотреть на неё. Европейский и азиатский взгляды на бонсай отличаются. Да и в Азии он уже не такой, как 200 лет назад. Философия здесь, конечно, присутствует. Но ты её пропускаешь через себя и формируешь свой взгляд. Бонсай заставляет пересмотреть какие‑то вещи, подумать о том, что, возможно, стоит что‑то изменить, понять, что человек и природа должны быть одним целым», – считает Игорь.

Его мечта – создать парк бонсай в России, в котором были бы представлены деревья из различных регионов нашей необъятной страны.

«Это должен быть парк умиротворения, созерцания, ожидания… В России есть огромные людские и природные ресурсы для его создания. Конечно, это коллективная работа, которая требует финансирования. Но после поездки в Санкт-Петербург я понял, что время для парка не в будущем, оно уже настало».