Белгородец Сергей Лисицкий: «Спелеотуризм – самый серьёзный и техничный вид спорта»

Жизнь как приключенческая книга. А началось всё с больного сердца и упрямого характера. 

Если бы не спорт

Сергей Лисицкий родился в Магнитогорске. Вспоминая своё детство, он называет город бандитским, а себя – хулиганистым. 

«Довольно трудно было в этом городе не попасть в плохую компанию, – рассказывает он. – Я и попал, конечно. Шпана была отборная, а я у них лидер. Здоровья я был тогда слабого, боялся темноты, высоты и воды. А к 12 годам у меня начались проблемы с сердцем, и мама отвела меня к доктору. Врач – ленинградский профессор из репрессированных – спросил меня: «Жить хочешь? Тогда иди в спорт». Я пошёл, и так загорелся, что хватался буквально за всё: скалолазание, альпинизм, спелеотуризм. Если бы не спорт, не знаю, что было бы со мной». 

Сергей Лисицкий / Фото: Анастасия Состина

Уже будучи мастером спорта и руководителем спелеоклуба, Сергей Дмитриевич часто принимал к себе таких же отчаянных мальчишек-хулиганов, которых хотели поставить на учёт в детскую комнату милиции. Брал на поруки, чтобы дать ребятам шанс на другую жизнь. Потому что видел в них 12-летнего себя. 

Легендой Лисицкий успел стать уже в старших классах школы. После того как во время похода на Приполярный Урал в одной из деревень забрёл в дом, где рожала женщина. Из‑за непогоды везти её в город не было возможности. И её муж, ветеран Великой Отечественной, как только узнал, что Сергей прошёл горно-спасательные курсы, направил на него ружьё и заставил принимать ребёнка. 

«На курсах я эту тему благополучно прослушал, – вспоминает Лисицкий. – Читал в это время какой‑то детектив. Но, как увидел ружьё, сразу всё перед глазами всплыло как по учебнику. Роды были тяжёлыми, но ребёнок остался жив. Я перерезал пуповину, перевернул его и стукнул по пяткам, он закричал. Для меня тогда это был большой стресс. Но после вышла заметка в газете про этот случай, и я ходил по школе очень гордым». 

Фото: архив Сергея Лисицкого

14 минут

После школы Лисицкий поступил в Магнитогорский горно-металлургический институт, но туризм не бросил. Однажды в альплагере «Талгар» неподалёку от Алма-Аты попал в лавину, которую до сих пор иногда видит во сне.

Обрушившийся сверху тяжеленный пласт снега не давал ни шевельнуться, ни вздохнуть. Спасатели шли цепочкой, протыкая двухметровый снежный слой длинными титановыми пиками с остриём на конце.

«Я слышал, как они ходят надо мной, – вспоминает Лисицкий. – Потом ощутил, как пика прошла возле моего плеча. Я инстинктивно зажмурился, переживал, что попадут в глаз. Но потом спасатели стали удаляться. Почувствовал остриё возле живота, возле ноги. Ну, думаю, ребятки, только не уходите. Не ушли, зацепились за шнурок, а потом откопали меня лавинными лопатами. На протяжении этих 14 минут, что я был под снегом, думал только, что я, 17-летний пацан, так мало успел, да ещё переживал за родных». 

Ещё одним ярким эпизодом того времени стало участие в съёмках Мосфильма. 

Киношники приехали под Магнитогорск в 1974 году, чтобы снять пятую серию фильма «Вечный зов» – «В каменном мешке». В числе других каскадёров Лисицкий взбирался на скалу Семь Братьев в Белорецке. Хотя говорит, что в кадр так и не попал. В память об этих киносъёмках у Лисицкого сохранилась книжечка со сценарием и автографами съёмочной группы.

Книжка с автографами команды фильма «Вечный зов» / Фото: Анастасия Состина

Меловые пещеры

На последнем курсе института Сергей Дмитриевич приехал на практику в Старый Оскол. Инженер-механик горного и металлургического оборудования, он попал на Стойленский ГОК. И практически сразу отыскал таких же увлечённых туризмом товарищей.

«Мы сколотили команду и провели две экспедиции, – рассказывает Лисицкий. – Одну – в пещеру села Шмарное, другую – в Холковские пещеры. В то время там ничего не было. Мы откопали входы, сделали топографическую съёмку этих мест, провели замеры комнат и начертили планы. Даже в газету написали, чтобы привлечь внимание. И уже после этого я принял решение остаться в Старом Осколе и основать собственный спелеоклуб «Штурм». 

В то время умения Лисицкого в спелеотуризме соответствовали уровню кандидата в мастера спорта. А чтобы получить МС, нужно было провести в качестве руководителя как минимум две экспедиции в пещеры высшей категории сложности – глубиной больше 1 300 метров. Начался сложный, но увлекательный этап подготовки. Через три года существования клуба команда «Штурма» уже умело спускалась в 600-метровые пещеры. 

Но, пожалуй, одной из самых ярких экспедиций стал многодневный поход в глубочайшую пещеру Советского Союза – Снежную – в 1986 году.

Лисицкий в пещере / Фото: архив Сергея Лисицкого

На алюминии и парашютах

Сергей Дмитриевич открывает толстую папку с отчётом об этой экспедиции. Шахта Снежная глубиной 1 337 метров, высшая категория сложности, Западный Кавказ. Отпечатанный на пишущей машинке отчёт содержит подробнейшую информацию о том непростом походе. От схем и маршрутов до расписанного по дням рациона поверхностного и подземного питания и радиопереговоров с базовым лагерем.

Готовились к экспедиции много месяцев: запаивали в полиэтиленовые мешочки ежедневный паёк: сухари, манку, печенье, шоколад, сублимированное мясо, которое тоже готовили сами. Шили легчайшее снаряжение и одежду.

«Палатку для подземного базового лагеря шили из парашюта, она весила 400 граммов всего, – говорит Лисицкий. – Сами делали матрасы из прорезиненного капрона, спальные мешки и костюмы из сипрона. Это такой материал, который хорошо согревает и впитывает влагу. Только время от времени нужно было выжимать, например, сипроновые носки, потому что слишком влажно в пещерах и слишком много было конденсата. Сейчас вот есть мембрана, полартек. Тогда ничего этого не было, приходилось выкручиваться. Вообще весь туризм в те годы был построен на алюминии, титане и парашютах». 

Страницы из отчёта экспедиции в пещеру Снежную / Фото: Анастасия Состина

Гоша и шкуродёры

Лисицкий показывает мне Гошу – это манекен, который демонстрирует новичкам тот самый самосшитый костюм из сипрона. На нём же образцы и другого снаряжения: карбидная лампа, которая светила на 5–6 метров, самохваты на стопе и на колене, с помощью которых поднимались наверх. А также самостраховка, без которой ходить было опасно, потому что основная верёвка могла запросто перетереться о скальный выступ и не выдержать.

«Это была международная экспедиция, около 50 человек: французы, итальянцы, болгары, – замечает Сергей Дмитриевич. – Так вот иностранцы очень восхищались нашим снаряжением тогда, считали его одним из лучших в мире».

Одно дело – сухие отчёты. Другое – реальные условия. Снежная поражала своими масштабами. Одних колодцев – овальных залов, часть из которых уходила вниз на 80–100 метров, а в нижней части достигала ширины двух футбольных полей – в Снежной было около 50. Водопады, камнепады, рёв подземной реки, словно рокот авиадвигателей. Кое‑где по снежно-ледовой части приходилось идти в кошках и с ледорубами, кое‑где нужно было ползти через меандры или шкуродёры – узкие скальные щели. Порой возможность пролезть решал один выдох. Опустошил лёгкие и протискиваешься, рискуя застрять. Зато потом такие узкие проходы часто выводили в огромные залы.

«Я до сих пор вижу во сне, как проваливаюсь в один такой ход, а внизу подо мной ничего, – делится Лисицкий. – Даже авиационная подсветка с увеличительным стеклом, которая била на 70 метров, ничего не выхватывает из мрака. Потом только вижу на самом дне крошечную светящуюся палатку подземного лагеря и маленьких светлячков – наших ребят с фонариками. Ёлки-палки, думаешь, какая она гигантская. Это действительно впечатляет на всю жизнь».

36 часов сна

Двигались в пещере четвёрками. График был расписан по дням. Штурмовая четвёрка выходила первой, тащила с собой транспортные гермомешки с верёвками, карабинами, вещами для базового лагеря. Она же провешивали перила, готовила маршрут. 200 метров проходили за 14–20 часов. А потом разбивали подземный базовый лагерь и ложились спать. В это время на маршрут выходила вторая четвёрка и так далее. 

«Что интересно: работали мы под землей по 20 часов подряд, а потом спали не 12 часов как обычно, а целых 36, – подчёркивает Лисицкий. – Перед этим готовили еду на сухом горючем, заваривали чай. В пещерах часто капёж, температура всего 10 градусов, и из‑за большой влажности можно было обморозиться. Грелись так: садились на каску, надевали такой колпак из полиэтилена и тонкой фольги, эта конструкция согревала».

Фото: архив Сергея Лисицкого

Экспедиция в Снежную длилась 13 дней. Столько времени нужно было провести под землёй. Выдержать подобные испытания мог далеко не каждый. Но всё прошло без происшествий. После этого Лисицкий провёл больше десятка подобных походов высшей категории сложности и стал не только мастером спорта по спелеотуризму, но и заслуженным путешественником России. 

«Поверьте мне: спелеотуризм – это самый серьёзный и техничный вид спорта, – говорит Сергей Дмитриевич. – Он включает в себя всё: и горный туризм, и дайвинг, когда надо погружаться, например, в сифон – заполненную водой галерею с аквалангом, и сплав по подземным рекам. Для скалолазания нужно иметь супертехнику, потому что везде мокро, сыро и скользко. Нужно как альпинисту уметь обращаться с верёвками, карабинами, самостраховкой». 

Фото: архив Сергея Лисицкого