Вот ведь докопались! Как проходили археологические раскопки под Шебекино

Со временем в моей жизни появились фильмы про Индиану Джонса и перечитанное миллион раз «Убийство в Месопотамии» Агаты Кристи, а желание найти останки вымерших рептилий трансформировалось в мечту хотя бы одним глазком увидеть настоящую археологическую экспедицию.

На месте города

Мечты, как известно, должны исполняться. Поэтому я отправляюсь в Шебекинский округ. Здесь на территории Крапивенского городища до XII–XIII веков существовал большой древнерусский город, который этим летом и стал героем раскопок по проекту «Древнерусское наследие Белгородского края».

«Наша главная цель – исследовать культурные напластования и разобраться в ситуации на этом памятнике. Интересно не столько найти какие‑то предметы, сколько изучить структуру поселения: как стояли дома, как залегали слои относительно друг друга», – рассказывает президент Общества любителей древней истории Андрей Божко, пока мы стоим в нескольких метрах от самого раскопа.

Его площадь – около 40 квадратных метров, копают квадратами 4 на 4, каждый из которых делится ещё и на квадраты поменьше – 2 на 2. При работе снимается по 20 см грунта, затем археологи срезают землю тонкими пластами, чтобы увидеть углублённые объекты.

«Если земля когда‑то уже копалась, а затем вновь засыпалась, то она изменит свой цвет, плотность, структуру. Таким образом, мы выявляем котлованы ям и полуземлянок, котлован хозяйственной ямы для хранения припасов», – объясняет Андрей.

В поисках фибулы

На раскопках трудятся как студенты-историки белгородского и воронежского вузов, так и добровольцы совсех уголков области.

«В некоторых пабликах читаешь комментарии: «Да как вы волонтёрам доверяете раскопки!», «Они же ничего не умеют». А как сами археологи учатся копать? Я тоже когда‑то ничего не умел. Пусть пробуют, раз им это интересно. Тем более работа почти вся простая: копай лопатой, только аккуратно и неглубоко», – отмечает Андрей Божко.

Именно лопата – основной инструмент археолога, но порой в дело вступают мастерки и кисточки, которые помогают исследовать находки, сохраняя при этом их на своих местах. Меня же сегодня ждёт труд исключительно ручной. Снаряжение – рабочие бело-синие перчатки.

«Будем копаться в земле вместе», – приветствуют меня Вика и Алёна. 

Они работают здесь с 7 утра, об экспедиции узнали от подруги Жени, которая окончила белгородский истфак, – сама она сейчас просматривает землю на другом конце раскопа.

Работаем группками / Фото: Алина Михайлова

Задача проста: перебирать землю, горсть за горстью. А всё, что не земля, отправлять в пакет: потом эти находки промоют в лагере, изучат их характеристики. Зачерпываю первую порцию земли и уточняю у напарниц:

— А что вы тут успели найти интересного?

— Я нашла коготь! – тут же отзывается Вика. – Классный, как у орла. Он был в земле, но я стала расчищать этот кусочек руками и поняла, что он отличается от всего, что мы находили до этого. Меня так сильно порадовало, что я нашла что‑то, не похожее на камушки или керамику!

Я не понимаю, как можно радоваться одной находке больше, чем другой, это же всё что‑то невероятно интересное, каждое – со своей историей! И когда в первый раз нахожу в земле керамический осколочек, громко и счастливо пищу. И во второй раз тоже. И даже в третий. Но потом, практически без перерыва, следуют четвёртый и пятый. Вытаскиваю очередной крепкий кусочек и удивляюсь вслух: даже не думала, что находки могут попадаться так часто! А девочки только пожимают плечами: они уже успели насобирать за это утро целых два пакета разных вещиц.

«Здесь достаточно насыщенный культурный слой, – подтверждает Андрей Божко. – Из‑за этого работа идёт медленнее, чем хотелось бы. Находим довольно типичные предметы того времени: разнообразные украшения, керамику, кости животных, различные изделия из железа, например ножи, гвозди, фибулы (застёжки для одежды).

Фото: Алина Михайлова

Лакированные зубы

Каждые несколько минут наш холм подрастает на несколько сантиметров: это из ямы выкидывают новый снятый слой земли. Не успел отвернуться – тебе пустили пыль в глаза. Поморгай и наклоняйся обратно: свидетельства эпохи сами себя не найдут. Из очередной прилетевшей порции земли Алёна извлекает нечто, при взгляде издалека напоминающее колпачок от шампуня. Крутит в руках, протягивает археологу: что это может быть? Тот осматривает находку и заключает: 

«Вы нашли зуб, девочки».

Через несколько минут в земле обнаруживается и фрагмент челюсти – во всяком случае мы дружно решаем, что это он.

Длинный и немного изогнутый кусок, из которого торчит точь-в‑точь такой же зуб, как тот, что сейчас лежит в пакете слева от меня. Вика пытается стереть с него налипшую землю: под ней он коричневого цвета и словно блестит.

«Похоже на советский шкаф. Знаете, лакированный такой», – не удерживаюсь я.

Девочки нашли зуб / Фото: Алина Михайлова

Девочки смеются:

«Скажешь тоже!»

Потом фрагмент кости находит Вика: тяжёлый, ребристый на конце, он сразу занимает собой почти половину пакета. Все собранные мной керамические черепки тускнеют на его фоне. Я приуныла, но ненадолго – ровно до того момента, пока среди рассыпающихся в руках комьев земли наконец не встречаю что‑то вытянутое и явно не керамическое. Чья‑то кость!

«Кости и керамика – это массовый материал, – уточняет Андрей Божко. – Большая часть этих находок неинтересна для хранения и музейного экспонирования и после должна быть захоронена на месте проведения археологических работ».

Эта кость заняла сразу половину пакета / Фото: Алина Михайлова

Перед этим, конечно, они пополнят собой специальную статистику, но всё‑таки становится немного обидно за все тщательно выбранные мной из земли черепкии осколочки. Более завидная судьба ждёт индивидуальные находки – предметы быта, украшения и прочиеинтересные вещи. Каждая из них получает свой номер,отправляется в отдельный пакетик. Правда, нашей маленькой команде на такие не везёт – во всяком случае при мне.

«А вот Света нашла что‑то вроде грузила, – рассказывают Алёна с Викой, показывая на вторую группу девушек. – Оно было мелкое, но хорошей круглой формы, и в нём, кажется, даже отверстия были».

Но с той стороны расположен котлован полуземлянки, а значит, и шансы найти что‑то сделанное руками человека значительно выше. Нам же остаётся довольствоваться частичками скелета не то лошади, не то коровы. С другой стороны, это намного больше похожена поиск останков динозавра. Семилетняя, я была бы довольна».

Фото: Алина Михайлова

Поросята на перерыве

Солнце поднимается всё выше, припекает плечи. С противоположной стороны пищит металлоискатель: звук то становится тише, то внезапно срывается на визг. Я прислушиваюсь к этим переливам и то и дело раздражённо смахиваю со лба волосы. А когда поднимаю голову, девчонки хохочут:

«Всё лицо чумазое, ты как поросёнок!»

Уже дома я обнаружу, что лицо – только начало: земляная пыль умудрилась пробраться сквозь перчатки, кеды и даже джинсы. Но пока полные масштабы загрязнения ещё неясны, и я пытаюсь оттереть щёки и лоб салфетками. А на раскопе объявляют перерыв: перекусите бутербродами! Стаскиваем перчатки, пробираемся по бровке к твёрдой земле и делимся впечатлениями.

«Здесь ты уходишь от городской суеты и полностью погружаешься в атмосферу лагеря и раскопок. Я даже не ожидала, что тема раскопок окажется мне так близка», – признаётся Вика.

А я задумываюсь: вдруг прямо подо мной сейчас спокойно лежит какое‑нибудь удивительное изделие? Или 800 лет назад здесь располагалась другая, соседняя с найденной полуземлянка? Жаль, что глазами не просканируешь, не узнаешь всю подземельную правду. Но с другой стороны – разве так было бы интересно?

Фото: Алина Михайлова

Картина раскопа

На примере Крапивенского городища разбираемся в главных инструментах археологов

Слои

Тут их несколько. Сверху располагается пахотный слой,в котором всё перемешано. Следующий – древнерусский. Это светло-серая супесь с большим количеством золы и коричневого грунта, в которой присутствуют следы горения и перегнившего дерева. Именно здесь обнаружили остатки полуземляночной постройки. Ниже идёт другой,чёрный слой, который археологи пока ещё не изучали.

Фото: Алина Михайлова

Колышки

Колышки нужны для разбивки раскопа. Они помогают определить точные координаты любого объекта и наносить его на чертёж. Пробиваются через каждые дваметра и делят площадь раскопа на условные квадраты.Находки с каждого из квадратов идут в отдельный пакет, чтобы потом можно было вычислить, как распространяются различные типы находок.

Лопата

Основной инструмент археолога. Главное – работать ею аккуратно.

Фото: Алина Михайлова

Нивелир

Нивелир нужен, чтобы измерять и фиксировать всевозможные глубины: современной поверхности, снимаемых пластов, глубин, на которых залегает та или иная находка. Его помощница – рейка, специальная большая линейка.

Фото: Алина Михайлова

Металлоискатель

Используется в двух случаях. Во‑первых, с его помощью археологи проверяют каждый пласт перед вскрытием, чтобы не потерять железные и бронзовые предметы. Во‑вторых, он нужен, чтобы просматривать отвалы.

Фото: Алина Михайлова