«Всё делаю ногами». Как Михаил Ерёменко научился плавать, водить и стрелять без рук

С Михаилом мы договорились встретиться в кафе. И я мучительно соображала по дороге: уместно ли будет заказать себе чай, если мой собеседник не сможет составить мне компанию. Мужчина уже ждал меня за столиком. Перед ним стояла чашка кофе, который он с удовольствием пил. Через трубочку. Так просто? А ведь я даже не подумала об этом варианте, который для него, по всей видимости, является привычной частью жизни.

Ведро наркоза

Наверняка так же привычен и вопрос о несчастном случае, из‑за которого он лишился рук.

«Детская шалость. Мне тогда было 7,5. Залез на электрический столб, схватился за провод, а там – 10 кВ. Электрошок. Очухался, пришёл домой – руки висят», – сухо рассказывает Михаил.

Дальше – скорая, три недели реанимации, врачебный консилиум, ампутация и 3,5 месяца в больнице. Других вариантов не было – ткань выше локтей ни на что не реагировала.

«Наркоза я в общей сложности ведро перенёс. Месяц мне через день перевязки делали под общим наркозом», – пожимает плечами мужчина.

Он до сих пор благодарен лечащему врачу, который посоветовал родителям правдами и неправдами вернуть сына в обычную школу. Так и сказал: если сдадите в интернат или переведёте на домашнее обучение – будущего у мальчика нет.

Фото: Вадим Заблоцкий
«Как‑то начинаю подыматься». Белгородец Евгений Степаненко ежедневно побеждает судьбу

«1 сентября я сел за парту в своём классе. Конечно, ничего не записывал, а просто слушал», – поясняет Михаил.

Позже он научился писать – с помощью специального приспособления, которое изобрели в Ленинградском научно-исследовательском институте протезирования, куда мальчик из Казахстана, где тогда жила семья, попал по направлению спустя год после несчастного случая.

«И вот с третьего класса и до конца института я всё писал сам. Хотя в чём‑то одноклассники и одногруппники помогали», – уточняет собеседник.

А вот протезы, которые предложили в институте, освоить так и не получилось.

«Я с первого класса был первым в шеренге – так что они бы мне раз в полгода становились малы. Да и столько денег, чтобы так часто ездить в Ленинград, у нас не было», – вздыхает он.

Закончил Михаил Акмолинский аграрно-технический институт по специальности «бухгалтерский учёт». Хотя бухгалтером потом не работал ни дня. Ещё в десятом классе попал на курсы операторов ЭВМ. Быстро научился работать на компьютере ногами и после вуза устроился в небольшую фирму, которую открыли друзья, программистом 1С.

А спустя три года ушёл в свободное плавание – открыл ИП по этому профилю. Так и работал почти до самого переезда в Белгородскую область.

Фото: Вадим Заблоцкий

В медалях, как породистый пёс

13 лет назад Михаил занялся профессиональным плаванием и входил в состав паралимпийской сборной страны.

«Обыкновенный великий случай. Шёл по городу, когда меня остановил мужчина и спросил, занимаюсь ли я каким‑нибудь спортом и хочу ли плавать. А мне было 27 лет – полный расцвет физического безделья. И к спорту я всегда положительно относился. В школе, например, года три факультативно на лыжи ходил», – смеётся Михаил.

Незнакомец оказался заслуженным тренером Казахстана по плаванию Владимиром Загородним, который как раз начинал тренировать инвалидов.

«Первые три месяца были испытательными – плыви как хочешь и сколько можешь. А плавать я уже умел – в том же ленинградском институте научили в 10 лет. Всё это меня увлекло. Мне рассказывали, какие меня ждут перспективы международных соревнований – только занимайся!» – вспоминает Михаил.

И понеслось. Сперва три тренировки в неделю, потом шесть, потом девять, а потом и все десять – занимался по два раза в день. Такое упорство принесло свои плоды: попал в паралимпийскую сборную страны, объездил с ней всю Европу и Азию. Два раза в год – республиканские соревнования, два-три раза в год – международные.

Фото: личный архив

На пике карьеры познакомился с будущей женой Еленой.

«Она пришла уже к чемпиону Казахстана. Я был как породистый пёс – весь в медалях, – смеётся Михаил. – Хотя познакомились они ещё до спорта: в соцсетях перекидывались сообщениями. А тут довелось и лично встретиться: пришёл к ней по работе, сижу, умный такой, в компьютер тыкаю. Потом предложил: пошли поплаваем! А там и брасом, и дельфином, и вдоль, и поперёк», – рассказывает мужчина. 

И добавляет: 

«На тренировки к паралимпийцам нужно отправлять тех, у кого стресс или депрессия. Окунать их в этот мир. И там либо свихнёшься, либо выйдешь новым блестящим пятаком. Там все как единый организм. У кого что работает – на то и нагрузка. На чемпионатах по плаванию среди инвалидов люди ложку не держат, но плывут. Полчаса плывут эти 50 м».

Отплавал Михаил восемь лет и для себя внутренне решил, что пора уходить. Во многом потому, что на работе стал профессионально проседать. Но были и другие веские причины.

«Ушёл, потому что остановился: работаю, работаю, работаю, а цифры стоят. К тому же из юношеской сборной к нам собирались переводить пацана, а он юниором меня, взрослого, уделывал. Смысл было за ним бегать? Нужно было уйти – не люблю чьё‑то место занимать», – пожимает плечами Ерёменко.

Фото: личный архив

С ружьём на пружине

В Белгородскую область бывший паралимпиец с супругой переехали два года назад. Несколько раз побывали здесь в гостях у одноклассника Михаила – и решились.

«Мне здесь всё очень понравилось: и климат, и природа. Казахские степи замечательны, но я ими насытился. Мне нужна меняющаяся картинка. Люблю перемещаться в пространстве. А там едешь – за окном часами одно и то же. А до ближайшего леса километров 60», – сетует мужчина.

Купили в Ерике дом, обустроились, нашли работу: Михаил всё так же занялся программированием, его жена устроилась бухгалтером. А когда мужчина определился со свободным временем, сразу же стал искать для себя спорт по душе. Для плавания и бега посчитал себя старым, задумался о стрельбе из лука: в Интернете увидел, как американец Мэтт Штуцман стреляет ногами, обогнав рукастых соперников и завоевав серебро на Паралимпийских играх. Но подходящей секции в ближайших населённых пунктах не было. Зато была пулевая стрельба – тир в Строителе, где занимались в том числе и инвалиды. Туда‑то Михаил и пришёл в ноябре прошлого года. Правда, зрение у него от многолетних бдений за компьютером плохое, поэтому к винтовке пришлось прикрутить линзу. А спусковой крючок мужчина тянет зубами.

Пока об успехах говорить рано, считает Ерёменко. Винтовку ему приходится держать плечом, да ещё и стоит она не на полочке, а на пружине, которая имитирует вторую руку. Поэтому Михаилу приходится много работать над концентрацией.

«Но по мишени я попадаю и надеюсь, что какой‑нибудь детский разряд у меня уже есть», – смеётся он.

Фото: личный архив

Сунул ключ и поехал

С вождением история посложнее. Этот факт кажется невероятным, но мужчина без обеих рук несколько лет успешно водит авто. С детства Михаил бредил автотемой. Его отец всю жизнь работал на огромном тракторе «Кировец», и если бы не травма сына, посадил бы его за руль, как только мальчик стал бы доставать ногами до педалей. Поэтому после несчастного случая Михаил больше всего переживал, что его мечте о вождении авто не суждено сбыться.

«Однажды мы были с друзьями на рыбалке. И когда они вышли на лодке на воду, я просто сел в машину – она была с коробкой-автоматом – сунул ключ в зажигание и поехал. Друзья, увидев такое дело, аж грести перестали», – смеётся мужчина.

Тогда в голове у Ерёменко что‑то щёлкнуло: он понял, что сможет водить. Остальное было уже делом техники: купить авто, переоборудовать его под ножное управление, внести информацию об этом в техпаспорт и, наконец, получить права.

Подходящая машина – Mitsubishi Space Runner – нашлась в Алма-Ате. А с переоборудованием справился его отец.

«Идею подсмотрели в Интернете: какой‑то поляк тоже без рук ногу клал на руль и там её фиксировал. Мы тоже так сделали: батя вставил шпильку в «ленивец» (ручку на руле, облегчающую управление авто – прим. авт.), прикрутил к ней велосипедную педаль с ремнём, куда вставала нога и жёстко там фиксировалась.

А чтобы Михаил не тянулся второй ногой к педали газа и не сидел с перекосом, отец сделал вторую педаль газа в нужном месте. А ещё пошаманил над рычажками поворотников, чтобы сыну было удобно с ними управляться.

С оформлением изменений в техпаспорт пришлось побегать по инстанциям, но в конце концов Михаилу удалось сделать и это.

Фото: личный архив

Права от 1 апреля

А вот за права мужчине пришлось в буквальном смысле сражаться, ведь в Советском Союзе, а потом и на постсоветской территории было запрещено водить тем, у кого нет трёх и более пальцев. В автошколе первым делом потребовали медицинскую справку, и Михаилу удалось уговорить врачей её выдать с формулировкой «разрешено водить переоборудованное сертифицированное авто».

«Я с этой справкой в автошколу. У них глаза квадратные: где взял? Я говорю: натурэль, не купил. С полицией ведь не шутят», – улыбается Ерёменко.

На автокурсах он отучился вместе с женой. Оба успешно сдали экзамены и получили права. Дата их выдачи у Михаила юморная – 1 апреля.

«Гаишники, конечно, останавливали, и не раз. Удивлялись. Но раз есть документ, то какие ко мне претензии?» – пожимает плечами мужчина.

Но вскоре, увы, поездки ему придётся прекратить: через полтора месяца истекает срок его старых прав, а удастся ли получить новые – большой вопрос. И хотя он согласен заново отучиться и сдать экзамены, но даже этого шанса, несмотря на медсправку, Ерёменко не имеют права дать.

Фото: Павел Колядин
Самая обаятельная и привлекательная. Как Ольга Чернышева ищет внутреннюю красоту

В областном ДОСААФе к Михаилу отнеслись внимательно, но развели руками: сдавать экзамен можно только на переоборудованном под ножное управление авто, которого в автошколе просто нет. Ерёменко предлагал для экзамена свою машину, но в России нет предприятия, которое изготавливает сертифицированное оборудование для подобного переоснащения авто. И дело тут, получается, даже не в бюрократии, которой Михаил не боится, а в законодательном пробеле.

«У меня сейчас права – самый больной вопрос. Потому что машина – это тренировки, путешествия, свобода», – вздыхает мужчина. 

К счастью, его вопросом сейчас занимаются в региональном отделении Всероссийской организации родителей детей-инвалидов. Может, сообща удастся найти основания для изменения закона. И тогда благодаря судебному прецеденту Михаил, возможно, будет не единственным водителем-инвалидом без рук в России, который управляет авто на законных основаниях.