Тётя Рая сделает. Кому жители Корочи доверяют починку своей обуви

Чтобы красиво и незаметно

«Тёть Рая, я знаю, что вы что‑нибудь придумаете. Это сандалии брата. Тут пряжка сломалась, и он хочет, чтобы вы её убрали и наглухо пришили», – клиентка протягивает мастеру обувь.

Раиса Михайловна крутит её в руках так и этак и, наконец, выносит вердикт:

«Нет, Люд, так никакой красоты не будет. Пряжку надо менять. Ладно, оставляй. Если подберу такую же, то сделаю. И строго добавляет: – Но не обещаю!»

Но та уже облегчённо улыбается: раз мастер с ходу не отказалась ремонтировать, значит, шанс есть.

«Вот говорят «надо так», но это же ещё нужно придумать, как сделать», – вслух ворчит мастер.

Хотя по сложным случаям Раиса Михайловна – специалист. Вот принёс, например, на днях знакомый парнишка летние кроссовки – сетка сбоку оторвалась. Покумекала мастерица и сделала.

«Подобрала материал, подклеила изнутри и прошила. Попробуйте найдите, где была дырка?» – с довольной улыбкой протягивает женщина кроссовок.

Следов ремонта на нём, действительно, как ни старайся, не найдёшь.

Летом в мастерской по ремонту обуви, что называется, мёртвый сезон. А вот осенью-зимой-весной другое дело: тут тебе и набойки на женских туфлях только успевай менять, и молнии на ботинках-сапогах выходят из строя, да и подошва на обуви – и мужской, и женской – так и норовит из‑за сырости отклеиться.

«Каждый день собираюсь закрываться: здоровье работать не позволяет. И сердце, и давление, – вздыхает Раиса Михайловна. Но с улыбкой добавляет: – Хотя на работе мне легче».

А ведь трудится по профессии Борзых уже, страшно сказать сколько, 51-й год! С тех самых пор, как в 1969 году отучилась в старооскольском ПТУ № 2 на обувщика.

Раиса Борзых / Фото: Павел Колядин

Конфеты не переводились

Жизнь её могла пойти совсем по другому пути. В середине 1960-х, окончив восемь классов, Раиса Михайловна поступила в медучилище в Нальчике. Отучилась один семестр, а тут у мамы случился инсульт. Пришлось девушке возвращаться домой, чтобы ухаживать за ней. И заодно присматривать за двумя младшими сестрёнками.

«Но я не жалею. Медицина мне особо и не нравилась. А вот отец до конца жизни обижался: хотел, чтобы в семье медик был», – рассказывает женщина.

Весной того года увидела она объявление в газете о наборе в старооскольское профтехучилище. Там учили на швей и обувщиков.

«Мне хороший знакомый говорит: «Рай, поступай на обувщика! Сейчас всё механизировано, и в основном женщины на фабриках работают», – вспоминает Борзых.

И действительно: группа подобралась – почти все девчонки, только двое парней. В учителях – мужчины в годах и несколько молодых парней, которых оставили мастерами после учёбы. На практике студенты учились шить разные виды обуви: и рантовую, и с деревянно-шпилечным креплением подмётки.

«Поначалу всё было: и резались, и пальцы крючками прокалывали», – качает головой обувщица.

Специальным молотком и затяжными клещами, с помощью которых кожа натягивается на обувную колодку, Раиса Михайловна научилась орудовать быстро и довольно ловко. А вот колодки раньше были деревянные, без излома посередине – их труднее было вытаскивать из обуви. Не то что нынешние, пластмассовые. Да и набойки приходилось вытачивать самой, готовых, как сейчас, не продавалось. А каблуки были не цельные, а наборные.

«Мы их набирали слоями, сами клеили, а потом выстругивали. К нам ходили ребята, у кого рост маленький, и заказывали сделать каблуки на туфлях повыше. Так мы с девчонками их конфеты съедать не успевали», – смеётся женщина.

Раиса Борзых / Фото: Павел Колядин

Шили по ноге

Отучившись три года, Раиса Михайловна недолго поработала на обувной фабрике в Белгороде, но потом вернулась на малую родину – в Корочу. И устроилась на местный комбинат бытового обслуживания населения, где как раз был большой цех по ремонту и пошиву обуви.

«Мы и кроссовки шили, и сапоги, и босоножки. Принесёт кто‑то модель интересную – мы скопируем. И даже заготовки сами делали», – рассказывает Борзых.

Зарплата была сдельной, но, пока молодые мастера набирались опыта, она не превышала 100 рублей в месяц. Вскоре Раисе Михайловне доверили подменять мастеров, когда те уходили в отпуск. А потом она и вовсе стала начальником цеха.

«Мы шили на заказ по ноге: кому широкое голенище, кому высокий подъём. Я по 400 пар обуви в месяц кроила», – хвастает она.

Муж Виктор, работавший в то время трактористом в местном колхозе, щеголял в сшитых Раисой Михайловной модных туфлях, которым завидовал сам председатель.

Выйдя на пенсию, женщина своё дело не бросила: открыла ИП и уже 15 лет потихоньку трудится, подумывая перейти в ранг самозанятых. С материалами проблем нет: набойки продаются готовые или можно купить лист полиуретана для нестандартных размеров (он продаётся на вес), клей – какой пожелаешь: хоть полиуретановый, хоть резиновый. Есть у мастерицы и своя швейная машинка.

«В основном у меня работа ручная, но вот липучку пришить или молнию – без неё не обойтись», – разводит руками женщина.

Сейчас обувь на заказ она уже не шьёт: тяжело, да и невыгодно – материалы стоят дорого. Только ремонт, вплоть до замены лопнувшей подошвы. Раньше мастерица бралась и за это. Но сейчас подобрать готовую подошву непросто, особенно для нестандартных моделей.

«Да её если и менять, то только на хорошей кожаной обуви. А сейчас разве такую найдёшь?» – вздыхает обувщица.