«Пухлые, как плечо купеческой дочки». Любите ли вы блины, как любил их Чехов?
«БелПресса» решила начать масленичную неделю и вкусно, и красиво – с блинов по‑чеховски
В год 160-летия со дня рождения писателя мы пролистали его рассказы, где он выказывает этому угощению явное неравнодушие, и поняли, что вам тоже нужно это прочитать. Во‑первых, страшно захочется блинов. Во‑вторых, ещё рассказов. Уж больно хороши и те, и другие.
Блины на дрожжах с сатирой
Сборники Чехова хочется глотать жадно, как первые долгожданные блинчики прямо со сковородки. Но Чехов поспорил бы с тезисом, что первые блины самые вкусные.
Вот что он об этом думает:
«Первые три блина – это макулатура, которую может съесть Егорка… зато четвёртый, пятый, шестой и т. д. кладутся на тарелку, покрываются салфеткой и несутся в столовую к давно уже жаждущим и алчущим. Несёт сама хозяйка, красная, сияющая, гордая… Можно думать, что у неё на руках не блины, а её первенец».
Отрывок рассказа «Блины» натолкнул нас на мысль, как упаковать все писательские восхваления этому угощению. Чтобы блюдо вышло вкуснее, забудьте всё, что вы делали раньше – пеките блинчики по заветам Чехова. Тем более что у него есть подробные инструкции и про ингредиенты, и про самое подходящее время для этого «священнодействия».
«Во‑первых, ни одна женщина, как бы она развита ни была, ни за что не начнёт печь блины 13-го числа или под 13-е, в понедельник или под понедельник. В эти дни блины не удаются. Многие догадливые женщины, чтобы обойти это, начинают печь блины задолго до Масленицы, таким образом домочадцы получают возможность есть блины и в масленичный понедельник, и 13-го числа».
Если вы дрожжевым блинам предпочитаете бездрожжевые – напрасно. Извольте пересмотреть привычки.
«…Накануне блинов всегда хозяйка о чём‑то таинственно шепчется с кухаркой. Шепчутся и глядят друг на друга такими глазами, как будто сочиняют любовное письмо… После шептания посылают обыкновенно кухонного мальчишку Егорку в лавочку за дрожжами… Хозяйка долго потом смотрит на принесённые дрожжи, нюхает их и, как бы они идеальны ни были, непременно скажет:
— Эти дрожжи никуда не годятся. Поди, скверный мальчишка, скажи, чтобы тебе получше дали…
Мальчишка бежит и приносит новые дрожжи… За сим берётся большая черепяная банка и наливается водой, в которой распускаются дрожжи и немного муки…»
Не мужское это дело
К поварам-мужчинам Чехов симпатий не питал. Что до приготовления блинов, тут был вовсе непреклонен.
«…Мужские блины не блины. Из их ноздрей дышит холодом, на зубах они дают впечатление резиновых калош, а вкусом далеко отстают от женских… Повара должны ретироваться и признать себя побеждёнными…
Печенье блинов есть дело исключительно женское… Повара должны давно уже понять, что это есть не простое поливание горячих сковород жидким тестом, a священнодействие…»
В его рассказах всегда и везде женщины замешивали тесто, пекли, раскладывали блины по тарелкам, почти теряли сознание от усталости и снова пекли. Никто и никогда не мог нарушить этот непреложный закон.
«…Женщины строго следят за тем, чтобы кто‑нибудь из посторонних или из домочадцев-мужчин не вошёл в кухню в то время, когда там пекутся блины… Кухарки не пускают в это время даже пожарных. Нельзя ни входить, ни глядеть, ни спрашивать… Если же кто‑нибудь заглянет в черепяную банку и скажет: «Какое хорошее тесто!», то тогда хоть выливай – не удадутся блины!»
Впрочем, мужчины вряд ли об этом горевали. Они служили благоутробию:
«Вокруг напитков в художественном беспорядке теснились сельди с горчичным соусом, кильки, сметана, зернистая икра (3 руб. 40 коп. за фунт), свежая сёмга и проч. Подтыкин глядел на всё это и жадно глотал слюнки… Глаза его подёрнулись маслом, лицо покривило сладострастьем…
— Ну, можно ли так долго? – поморщился он, обращаясь к жене. – Скорее, Катя!
Но вот, наконец, показалась кухарка с блинами… Семён Петрович, рискуя ожечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлёпнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки…»
Краткость – сестра Чехова
Семён Петрович Подтыкин – персонаж рассказа «О бренности». Он обожал блины до беспамятства и точно знал, как и с чем их есть, чтобы похорошело. Наматывайте на ус.
«Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной…»
Семёну Петровичу было так хорошо, что всё же вам так не надо.
«Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился… Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок сёмги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку водки, крякнул, раскрыл рот…
Но тут его хватил апоплексический удар».
История обжорства поместилась на одной странице. Но на случай, что кто‑то намёка не понял и в блинах себе отказывать не привык, есть чеховский рассказ «Глупый француз». Клоун Пуркуа наблюдает за русским в трактире и диву даётся его аппетитам.
« – Челаэк! – обернулся он к половому. – Подай ещё порцию! Да что у вас за порции такие? Подай сразу штук десять или пятнадцать! Дай балыка… сёмги, что ли!
«Странно… – подумал Пуркуа, рассматривая соседа. – Съел пять кусков теста и ещё просит!
Половой поставил перед соседом гору блинов и две тарелки с балыком и сёмгой. Благообразный господин выпил рюмку водки, закусил сёмгой и принялся за блины. К великому удивлению Пуркуа, ел он их спеша, едва разжёвывая, как голодный…»
В отличие от бедного Подтыкина, этому почитателю блинов – непременно с икоркой да с осетринкой – повезло. Удар его не хватит и даже аппетит не ухудшится, хотя на счёт аппетита любезнейший очень переживает. У него большие планы.
« – Порядки, нечего сказать! – проворчал сосед, обращаясь к французу. – Меня ужасно раздражают эти длинные антракты! От порции до порции изволь ждать полчаса! Этак и аппетит пропадёт к чёрту и опоздаешь… Сейчас три часа, а мне к пяти надо быть на юбилейном обеде.
— Pardon, monsieur, – побледнел Пуркуа, – ведь вы уж обедаете!
— Не-ет… Какой же это обед? Это завтрак… блины…»
Вот вы, голубчики, улыбаетесь, а на масленичной неделе блины у всех будут и на завтрак, и на обед, и на перекус. Знайте же меру и смакуйте на здоровье русскую литературу!
Читала Чехова, пекла блины Татьяна Жулькина