Между взрывами. О чём вспоминают белгородские ветераны-ядерщики

Ночное знакомство

Почётный гражданин Белгорода, генерал-лейтенант в отставке Аркадий Ильенко десять с половиной лет руководил Семипалатинским полигоном, провёл 113 ядерных испытаний. В сборнике воспоминаний «Громовержцы невидимого фронта» Аркадий Данилович рассказывает:

«Подготовка каждого испытания – событие огромной государственной важности. Однако некоторые занимали особое положение, в их числе – «Комплект» (К-84).

Чтобы обозначить масштабность этого опыта, приведу несколько примеров. Для получения необходимой информации было проведено более 960 км различных кабелей, в испытаниях участвовали около 3 тыс. человек из различных министерств и ведомств. Непосредственно в районе испытаний оборудовали палаточный городок на 300 человек со всеми удобствами, какие только можно создать в полевых условиях. На полигон доставили большое количество различной техники, в том числе новейшие танки Т-80, другие подопытные объекты.

Основная цель К-84 – выработка предложений по защите экипажей бронемашин в условиях воздействия нейтронного оружия. Чтобы получить более полную информацию от воздействия взрыва, использовали два ядерных заряда. Один подрывался в штольне, второй взрыв проводился на небольшой высоте, непосредственно в районе испытуемых объектов.

На площадке у устья штольни выставили роту танков, автомобили различных модификаций с муляжами экипажей, продовольствие, электронные приборы, животных и другие объекты. Опыт был на личном контроле у министра обороны СССР маршала Дмитрия Устинова.

Подрыв зарядов произвели в точно назначенное время, однако, когда все поздравляли друг друга с успешным началом операции, пришло сообщение о пожаре на устье штольни, как раз там, где стояли танки Т-80: на них в момент воздушного взрыва загорелись маскировочные сети.

Вместе с генерал-лейтенантом Осиным я выехал в район пожара. Мы увидели подвиг офицеров, прапорщиков, сержантов и солдат, которые, несмотря на высокий уровень радиации, спасали опытные объекты. Возгорание быстро ликвидировали, потерю информации общими усилиями мы не допустили».

Аркадий Ильенко / Фото: Вадим Заблоцкий

Площадка-2178

В 1969 году группе специалистов института «ВИОГЕМ», в число которых вошёл главный инженер проектов Евгений Гладченко, поручили проектирование скважин для подземных испытаний «изделия» (так в документах обозначались ядерные боезапасы). Белгородцам довелось присутствовать при бурении скважин на полигонах в Семипалатинске, на Новой Земле, в Астраханской области.

Вспоминая тот период, Евгений Гладченко называет своих коллег: Леонида Захарова, Ивана Богданова, Ивана Куликова. Все они были причастны к испытаниям 12 сентября 1973 года на Новой Земле (в документах полигон значился как «Площадка-2178»).

Это самые масштабные в СССР подземные испытания – общая мощность четырёх зарядов составила 4,2 мегатонны (мощность атомных бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, – в среднем около 20 килотонн). Для испытаний пробурили уникальную скважину глубиной 1 450 м и 920 мм в диаметре:

«Проектировали скважину в максимально сжатые сроки – не больше трёх месяцев, включая согласование с подрядчиками. Нужно было, чтобы они могли практически выполнить то, что мы «нарисовали», – рассказывает Евгений Сергеевич. – Я прибыл на полигон в конце 1972 года, когда уже началась подготовка к испытаниям. Первые впечатления не самые радужные: чахлая земля, практически без растительности. Ведь именно на Новой Земле в 1961 году испытали самую мощную в истории человечества термоядерную бомбу (больше 50 мегатонн). Какой уровень радиации там был в 1972-м, я не знаю. Работали мы без средств контроля и защиты».

По морю и по воздуху на полигон доставляли оборудование. Строилось жильё для буровиков и других специалистов: типовые щитовые казармы. Словом, до взрыва текла обыкновенная жизнь.

Породы на этом участке полигона в основном скальные, для такой глубины использовалось мощное дизельное оборудование, нестандартный буровой инструмент: реактивно-турбинный бур. В целом для белгородцев это была обычная работа – только чрезвычайно секретная.

«Конструкция скважины была достаточно сложной, это зависело от геологических условий и требований к испытаниям. Нужно было спустить промежуточные колонны, чтобы перекрыть влияние на скважину вечной мерзлоты и тектонических нарушений. Рабочая колонна весила порядка 400 тонн, серийно-буровую технику для неё тогда не выпускали. Поэтому спускали рабочую колонну по частям, постепенно цементируя пространство за ними до самой поверхности. Когда работа подошла к концу, мы вернулись домой – присутствовать при испытаниях было нельзя. Результаты обрабатывали москвичи и нам сообщили, что испытания прошли успешно».

Евгений Гладченко / Фото: Нелля Калиева

Девушка обиделась

Александр Коротчиков начал службу в 1959 году военным представителем в Спецприёмке-211, подразделении Главного управления Минобороны. Лейтенанту (сегодня полковник в отставке) едва исполнилось 22 года. Крупное предприятие на Урале, куда его направили военным представителем, выпускало ядерные боеприпасы для всех родов войск Советской армии. Военпред лично отвечал за качество каждого «изделия», а значит, обязан был лучше любого мастера знать технологию сборки ядерной боеголовки.

«Рассказывать о службе категорически запрещалось, – вспоминает Александр Игнатьевич. – Когда приезжал домой в отпуск, говорил лишь: служу в Свердловске. Фактически предприятие находилось далековато от города. Однажды девушка, с которой я переписывался ещё с училища, решила сделать сюрприз: без предупреждения приехала в Свердловск. Не найдя меня по адресу, с которого я писал, обратилась в милицию. Там знали про Свердловск-45 и стали её расспрашивать – что да как. В конце концов позвонили мне через спецотдел: мол, к тебе гостья. А мне, чтобы выйти за пределы предприятия, нужно разрешение, да и поезд до Свердловска ходил раз в сутки. Так я и не смог поехать к ней тогда. Девушка решила, что я её обманываю, и, конечно, обиделась.

Разные ситуации возникали. Однажды грузили контейнер с изделием (весом около 2 тонн). Нужно было закрепить тросы за нижнюю полуоболочку контейнера, но стропальщик по ошибке зацепил их за верхние крючки. Когда контейнер подняли на 3 метра, крючки разогнулись и груз упал. При этом ударил готовый к погрузке контейнер с шаровым зарядом. Состояние у всех шоковое. Я взял дозиметр – понять, повысилась ли радиация. Показания были в норме. Сразу доложил о случившемся инженеру и директору предприятия. Они приехали, поахали-поохали. Наутро собралась комиссия, в итоге «изделие» разобрали и перевели в разряд учебных».

Семипалатинский ядерный полигон / Фото: mediadetail.ru