Яромир Слива, 18 лет:
«Мысли о первой татуировке появились в 14 лет, пару лет спустя набил на ноге венок – впоследствии узнал, что это логотип Fred Perry (марка спортивной одежды – прим. ред.), и стало неловко. Родители были не в восторге, но уже после четвёртой-пятой успокоились. Когда на руке появился похоронный венок, мама заплакала.
Я не жалею ни о чём и чаще всего бью для красоты, не вкладывая никакого смысла. Мастер может мне сказать: «Хочу, чтобы ты набил это» – и я без проблем набью, никакого протеста против общества в этом нет. Одна из самых дорогих сердцу – тату на шее с темой из гравюры Дюрера.
Люди по‑разному реагируют. Есть абсолютно невоспитанные – подходят, берут за руки и рассматривают. Обычно пресекаю это сразу: иногда словом, иногда физически.
Часто чувствую на себе осуждающие взгляды, но мне давно уже параллельно. Бывают и позитивные моменты. Как‑то в магазине подошёл мужик: «Я простой работяга и мало в этом разбираюсь, но косу я бы сделал с чуть более кривой ручкой, у нас в деревне такие были». Мы посмеялись и разошлись.
Фото Константина Пролетарского
Я не считаю себя счастливым человеком и забыл, когда просто радовался какому‑нибудь моменту. Я выгляжу опасно, но моя агрессия проявляется только в ответ на агрессию. Стараюсь быть добрым человеком, готов на последние 300 рублей купить себе и другу шаверму. Не знаю, чем хотел бы заниматься, далеко не заглядываю. Неплохо получается в спорте, занимался единоборствами MMA. Живу одним днём: проснулся, умылся, поел, если ничего нет – сходил в магазин… Иногда у меня не было денег и я воровал. Никакой философии у меня нет, о смысле жизни не задумываюсь, просто живу. Я хожу по тонкому лезвию и вполне могу попасть в тюрьму. Надеюсь, этого не произойдёт.
В Белгород приехал два года назад, и он меня устраивает, хотя по сути здесь делать уже нечего. Но когда находишься где‑нибудь в Курске, Орле или Москве, то через некоторое время начинаешь думать: как же там Белгород? И всегда возвращаешься обратно. Белгород – город для души. Но жить я хотел бы в мегаполисе».
Маус, 18 лет:
«Год назад я сбежал из дома и набил первую тату на руке. И как‑то так получилось, что через год с лишним я полностью забился.
В семье у меня проблемы, с каждой татуировкой ко мне относятся всё хуже и хуже. Я познаю жизнь путём собственных ошибок.
Чтобы обозначить то, что происходило со мной в течение 18 лет, набил слово «боль».
Реакция людей на улице чаще негативная, они плохо к этому относятся, но не могут объяснить почему. В основном стандартные аргументы: некрасиво выглядит, не сможешь найти работу и тому подобное, хотя работе это мешать не будет.
Фото Константина Пролетарского
Есть просто мнение людей, и всё. Как это обычно бывает, в реальной жизни мало кто что‑то говорит – молчат и поглядывают, в Интернете же не стесняются в выражениях.
У меня на теле четыре или пять имён, что‑то я бил просто по приколу или на спор. В будущем всё можно перекрыть чем‑то другим, что я и делаю.
Люблю людей, которые осознанно хотят забить лицо: так они выражают протест против общества. Современное общество меня не устраивает, у людей очень скудные взгляды на жизнь. Мой перевёрнутый крест означает мою антисоциальность, в этом нет религиозной подоплёки. Не могу сказать, что не верю в Бога, но не придерживаюсь никакой доктрины. Верю во что‑то, что контролирует наш мир.
Я принадлежу к культуре straight edge – не пью, не курю, не веду беспорядочных половых связей, спокойно живу. Из этой субкультуры нельзя выйти – только если не запьёшь или ещё что‑то в этом роде. Со мной такого не произойдёт.
Живу в Белгороде несколько лет, переехали с семьёй с Украины. Хотелось бы куда‑нибудь в Москву или Питер, там проще относятся к таким, как я. Хочу стать тату-мастером, сейчас работаю в студии у друга».
Александр Ершов, 21 год:
«Работаю в барбершопе, создаю стиль. У нас рядом есть тату-студия, а я давно хотел сделать себе что‑то интересное. Однажды взял и сделал. Мама не выгнала из дома и не отругала – просто удивилась.
Фото Константина Пролетарского
Первую татуировку сделал на руке, но та, что на лице, больше привлекает внимание. Никакого смысла в неё не вкладывал, просто красиво.
Люди нормально реагируют, никто не кидается на меня и не спрашивает «зачем». Про счастье сложно говорить – кто‑то счастлив, кто‑то нет, у меня всё нормально, как у всех.
Переехал в Белгород из Владимира пару лет назад. В свободное время люблю покататься на велике или лонгборде».