Споры об основании
Кандидат исторических наук Виктор Овчинников – редактор и консультант многих работ по истории региона. «Белгород на Северском Донце» – его пятая книга, посвящённая истории города.
«Она уникальна тем, что в ней впервые спустя 18 лет опубликовано интервью академика Рыбакова (Борис Рыбаков – археолог, исследователь славянской культуры и истории Древней Руси – прим. ред.). Я посещал его семинары, учился у него. И когда приехал к нему в 1999 году, попросил записать интервью о древности Белгорода», – рассказал автор на презентации в историко-краеведческом музее.
В интервью затрагивается дискуссия о времени возникновения Белгорода, развернувшаяся в 1990-х годах. Краевед Юрий Шмелёв отстаивал точку зрения о тысячелетии города и о том, что его основал князь Владимир, другие исследователи её опровергали.
Отрывок беседы из книги «Белгород на Северском Донце»:
— Белгородов было много, поэтому каждый раз необходимо всесторонне исследовать любое упоминание о Белгороде и не смешивать один с другим. Нет источников и нет оснований говорить о построении Белгорода на Северском Донце князем Владимиром в 992–993 годах. Летописное упоминание относится к Белгороду Киевскому – Белгороду на Ирпене. Это был небольшой город-крепость, – однозначно заявляет Рыбаков.
— Борис Александрович! Но вот ваше письмо 1983 года на имя Путивцева В. И. в город Белгород – областной. Из него обычно делают у нас вывод о том, что князь Владимир заложил в 992–993 годах именно наш Белгород на Северском Донце.
— Да нет же. Из письма следует, что найдены материалы роменской культуры, что на меловой горе было древнее городище. Но это вовсе не означает, что князь Владимир основал Белгород на Северском Донце, то есть там, где сегодня находится областной центр. Белгород в 992–993 годах князь Владимир заложил под Киевом. Это общеизвестно, – приводит в новой книге слова профессора Овчинников.
Фото Анны Кущенко
Автор пишет о том, что исторические материалы позволяют, по его мнению, говорить о существовании Белогородья – роменского древнеславянского поселения на месте Белгородского городища в IX – начале X века.
«Рыбаков расставляет все точки над «i», – отметил Овчинников. – Белгород знаменит не Белыми горами, а Белыми городами – это Белогородье. Когда царь решал вопрос о строительстве Белгорода, Оскола и Валуйки, он не о строительстве трёх городов писал и указывал «назовите их как‑то», а конкретно сказал: постройте Белгород, Валуйку и Оскол, потому что они до этого уже существовали. Только разница состояла в том, что те города рубили топором».
Первый историк
В доказательство своей гипотезы он приводит слова историка и богослова архимандрита Анатолия:
«Всего вероятнее, что повеление царя Фёдора Иоанновича, данное в 1593 году касательно построения Белгорода и других городов, вызвано было, между прочим, недавним разорением старого города».
Самого архимандрита Анатолия (в миру Андрея Ключарёва) Виктор Васильевич считает незаслуженно оставленным без внимания. А ведь он автор многих трудов: «Белгород и его святыня», «Рождество-Богородицкий Белгородский женский монастырь» и «Рождество-Богородицкая Глинская пустынь».
«Жизнь так сложилась, что детки умерли и жена. Он принял монашество. Потом возглавлял редакцию «Епархиальных ведомостей», был настоятелем Рыльского мужского монастыря. Нам он оставил наследие под названием «Белгород и его святыня». Это наследие нашёл Александр Крупенков, – рассказал Виктор Овчинников. – В Белгороде нет памятника архимандриту Анатолию. Но это, можно сказать, наш первый историк. У него есть строка, которая очень важна: что мы историю изучаем не для того, чтобы насытить себя большим количеством цифр и фактов, а для того, чтобы понять, что у нас есть душа. Она может творить великие дела во благо России, во благо Отечества».
Белгородская крепость
Овчинников кратко описывает важные события в истории города, большинство из которых общеизвестны. Но, конечно, в книге видна собственная точка зрения автора на развитие Белгорода.
В 1650 году Белгородскую крепость перенесли на новое место. Работами руководил воевода князь Борис Репнин. Строительством занимался воевода Василий Головин.
«На самом деле, если им дать людей с топорами и со всем остальным, они крепость Белгородской черты середины XVII века построить не могли. Почему? Потому что артиллерия входила как новый вид вооружения и крепости меняли свои конструкции, – пояснил Овчинников. – Раньше топором рубили крепость, которая в принципе функционально выполняла одну роль: нападают на тебя – ты отбиваешься. И на этом всё. А тут нужна была крепость, в которой ты стреляешь и ещё должен стрелять с башни на противоположную сторону, если на тебя нападают с тылу. Всё это должно быть рассчитано. Возникает вопрос: что для этого нужно? А для этого нужно знать высшую математику, черчение, физику. Ни один русский воевода этого не знал. Оказывается, наши цари были неглупые люди. Например, Царёв-Алексеев и Белгород строил французский мушкетер, гугенот, который воевал против Ришелье. Когда Ришелье одержал победу над гугенотами, они разошлись по всему миру. В том числе и Давид Николь. Он вынужден был покинуть страну, явился к царю Михаилу Фёдоровичу. Всё это я знал в 1992 году. 25 лет потратил на то, что этого Давида Николя искал. Я перерыл всё».
По словам историка, в России Давид Николь принял православие и стал Фёдором Николевым, основав известный дворянский род.
В отдельной главе Овчинников рассказывает о священнике Александре Солнцеве, который был воспитателем и наставником митрополита Макария (Булгакова).
«Своим строгим и безукоризненным образом жизни, неутомимой деятельностью, всегда справедливым и истинно пастырским отношением к своим прихожанам и многими другими высокими добродетелями отец Александр приобрёл глубокое уважение не только в среде своих прихожан, но и далеко за пределами края», – пишет автор, описывая вклад Александра в становление личности будущего митрополита.
В новом издании Виктор Васильевич не касается истории города последних 20 лет: этому периоду он планирует посвятить отдельную книгу.