Сегодня мы предоставляем слово человеку, который вдоль и поперёк изучил мифотворчество о ненормативной лексике, может научно аргументированно сказать мату «нет» и выражает своё мнение об ответственности, лежащей в том числе и на писательской братии, за попустительство нецензурщине.
Слово заведующей кафедрой русского языка и методики преподавания, доктору филологических наук, профессору НИУ «БелГУ» Вере Харченко:
Борьба со сквернословием – это то, что требует наших усилий именно сейчас. И вот почему. В Интернете было опубликовано, что в Америке, Израиле, Франции учёные независимо друг от друга установили, что русский язык, оказывается, идеальное средство развития мышления. Это другая тема, но в свете этого как раз и встаёт вопрос о чистоте нашего языка, который оказался престижнее, чем мы о нём думали.
Кто виноват? Как ни странно и вызывающе это звучит – интеллигенция. Задумываются они об этом или не задумываются, но эти люди по определению выполняют функцию носителей идеалов нации. Обществу нужен «высший» слой по пословице «Не стоит село без праведника». Требования к «высшему» слою фантастические: хорошо себя вести (то есть как минимум не сквернословить!), прекрасно работать, иметь семью и заниматься с детьми, жить дольше, чем «принято в обществе», хорошо относиться к окружающим. И, что тоже важно и значимо, не иметь кислой физиономии, чувствовать вертикаль смысла в том, что делаешь.
Теперь назовем работающие мифы о сквернословии и неработающие направления наших усилий, объясняя, почему они не работают.
Миф № 1 «Как русские, никто не ругается». Едва ли это так, если обратиться к трудам лингвистов, исследующих сквернословие, как, например, Владимир Жельвис (Ярославль) в 50 языках мира. Вспоминается и высказывание Горького, назвавшего нашу литературу самой целомудренной в мире, а ведь он прочитывал целые библиотеки книг.
Миф № 2 о том, что сквернословие помогает выразить сильные чувства. Здесь явно профессиональная недоработка филологов: мы должны искать и находить формулы выражения сильных переживаний, а набрав определённый фонд крылатых слов, пропагандировать их, внедряя в коллективное бессознательное. И в то же время популярно объяснять, что сквернословить плохо. Сквернословящий, что очень важно, в глубине сознания сам осознаёт, что поступил плохо, потому такой «каскад» облегчения и не приносит, разрушая невидимый хрусталь самоуважения, на котором, собственно, всё и дёржится в нашей психике.
Миф № 3, как и в ситуации с алкоголем, о том, что в малых дозах (или в определённых ситуациях!) сквернословие допустимо. Например, в узком кругу, среди мужчин.
Миф № 4 о том, что ругаются все, а значит, бороться бесполезно. В поддержку своему убеждению приглашают классиков, того же Пушкина. Здесь я подчеркну такую вещь: мы говорим, что сквернословить плохо, обращаясь не к группе, а к отдельной личности. Результата в обозримом времени, мы, скорее всего, не дождемся. Но они будут.
Миф № 5о том, что ругаться можно, когда хочется. Не-ет, чем больше ругательств в речи, тем невозможнее обходиться без них. В психиатрии известен синдром Туретто, когда человек забывает все слова, кроме «этих».
Миф № 6 о том, что сквернословие – такой же недостаток современной речи, как использование иностранных слов или слов-паразитов.
Будучи филологом, я заверяю, что в иностранных словах нет криминала. Мы не понимаем человека не потому, что он использует иностранные слова, а потому, что не научился ясно, прозрачно выражать мысль. Кстати, не случайно раньше говорили: «Знай дело – слова найдутся». Когда я говорю с профессионалом высокого класса, то ещё и любуюсь той живой, интересной, богатой речью, на которой этот специалист излагает суть своих профессиональных поисков.
Ничего криминального нет и в повторяющихся словечках: «короче», «типа», «чисто» и даже в лидирующем «как бы».
Сквернословие нельзя ставить в один ряд абсолютно ни с чем. Иначе мы снимаем остроту проблемы, тем более что «всё остальное», даже повторы слов, необходимы говорящему как ритм, поддержка самой ответственной для человека повседневной речи, той самой речи, которую нельзя перепроизнести.
Теперь сформулируем ряд положений по сохранению чистоты языка в форме кредо.
1. Отношение интеллигенции к сквернословию (отношение политиков и учёных, книгоиздателей и телеведущих, писателей и преподавателей, журналистов и руководителей разных рангов как лидеров социальных групп) должно быть однозначно отрицательным. «Это есть, это звучит, но это плохо. Всегда плохо!»
2.Не всё, что есть в жизни, должно быть в книге. Книга должна работать как фильтр коллективного бессознательного.
3. Если хотя бы один человек в обществе не сквернословит – ещё не всё потеряно. Один композитор сказал: «Зла больше в мире, но качество добра такой высокой пробы, что зло бессильно».
4.Возраст очищает речь: оставим опыты с языком молодым, будем сами олицетворять понятия «эстетика взросления», «чистота старения», «опрятность возраста».
5. Филологу, лингвисту, которого журналисты нередко атакуют просьбами: расскажите о происхождении какого-нибудь ругательства, необходимо чаще апеллировать к понятию «профессиональное табу»: этимология ругательств – тема закрытая.
6.Имя человека может служить защитой от использования им бранных слов (называйте чаще по имени!), защитой может стать похвала, комплимент, интерес к личности. Недавно читала книгу Томаса Гордона, педагога, трижды выдвигавшегося на Нобелевскую премию мира. Томас Гордон пишет об активном выслушивании. Оказывается, если человека выслушать, он почти всегда сам и находит решение даже сверхтрудной психологической проблемы.
7. Способом сопротивления злу может стать более откровенный разговор о трудностях работы и быта, трудностях, требующих высокого напряжения души. Как сделать это напряжение осмысленным и плодоносным, как сделать терпение весёлым, как работать с собственной жизнью – всё это вопросы не только к психологу, социологу, экономисту, но и к филологу-прикладнику, владеющему фондом малоизвестных афоризмов, пословиц, крылатых слов, способных успокоить и поддержать.
Управление коллективным бессознательным – процесс трудный, но здесь, как и в других областях деятельности, даже небольшие, но искренние усилия могут дать неожиданно большой результат.
Кого ставить в пример? Я рассказываю студентам о хирурге Фёдоре Углове. Это единственный человек, который в одиночку боролся с пьянством в стране, единственный, кто утверждал, что даже малая доза спиртного – это кладбище клеток мозга. И ведь сам Фёдор Углов дожил почти до 104 лет и попал в Книгу рекордов Гиннесса, потому что в столетнем возрасте ещё оперировал. Вот что значит сохранить мозг.
Итак, мы вряд ли дождемся результатов, но это ничего не значит. По жизни весомая часть наших усилий иррациональна, но парадоксально то, что через десятилетия именно такие усилия дают результат. Почему и говорят, что рукописи не горят, что хорошее дело два века живёт.
Все не перестанут ругаться, но интеллигент, может быть, единолично выполняющий функцию идеалоносителя нации, вполне может говорить достойно. А филологу приходится популярно разъяснять, что свобода слова – это свобода содержания, но отнюдь не свобода выражения.