Человек-эпоха. Николаю Рыжкову 90 лет

Торжественно и очень сердечно

В 1999 году на Прохоровском поле открывали новое здание культурно-исторического центра. В него переехала библиотека, основанная Николаем Рыжковым в этом районе четырьмя годами ранее. Помню, как зачарованно ходила с другими гостями по прекрасным залам, ахала от интерьеров, качества и количества книг на полках. Это была невиданная планка, иллюстрация библиотеки будущего – полноценной, самодостаточной, без намёка на унизительную нищету, которую в 1990-е испытывали многие учреждения культуры.

Церемония открытия, освящённая Патриархом Московским и всея Руси Алексием II, присутствие руководителей Белгородской области, самого Николая Ивановича, торжественные речи – всё было официально-торжественно, но в то же время очень сердечно. Казалось, все объединены чем‑то высоким, правильным, о чём в постперестроечном выживании мы уже стали забывать. Было и другое открытие от Николая Рыжкова: умные и содержательные люди, оказывается, могут говорить просто и понятно. Тогда это было необычно: с трибун разной высоты ораторы сыпали заумными словами, стараясь придать значимости себе и сказанному.

И всё‑таки в тот момент мы ещё не способны были до конца оценить, что значило открытие библиотеки в обстановке, когда дети мечтали о профессиях киллера, путаны и банкира. И то, каким отпором новой интерпретации итогов Великой Отечественной войны стал прохоровский музей-заповедник. А ведь в адрес ветеранов уже почти обыденно звучало: «Если бы не вы, мы бы сейчас бы пили баварское пиво и жили по‑человечески».

Фото: Юрий Коренько

Пример благотворителям

Николай Иванович о нравственности в 1995-м не дискутировал, а просто отвёз 2 тыс. собственных книг в Прохоровку, показав пример другим дарителям и благотворителям. Сегодня, к слову, в фонде библиотеки Рыжкова их уже около 76 тыс. экземпляров, четверть подарены основателем и его супругой Людмилой Сергеевной.

Музей-заповедник на Прохоровском поле, председателем попечительского совета которого Рыжков остаётся третий десяток лет, – теперь один из популярнейших в стране комплексов, созданных в память о героях Великой Отечественной войны.

При этом сенатор, а тогда депутат Госдумы от нашей области, особо не афишировал и не афиширует сейчас, сколько сил приложил, чтобы в 1995 году знаковое место получило статуса памятника федерального значения. И о том, что благодаря его авторитету на строительство музея шли со всей страны первые средства от инвесторов-благотворителей. И как в наши дни удаётся развивать и дополнять экспозицию новыми экспонатами, интерактивной техникой, оборудованием.

В своих мемуарах, интервью он подробно рассказывал, что двигало им тогда и сейчас, о многих важных вещах, отношении к исторической памяти. Надеемся, что выдержки из высказываний Николая Ивановича помогут понять, почему его называют человеком-эпохой, самым незашоренным, порядочным руководителем на стыке времён, мудрецом, который умеет смотреть дальше других.

Фото: Вадим Заблоцкий

Об увлечениях

«Книги, книги и ещё раз книги остаются моим главным увлечениям. Читаю так много, что легче сказать, что я не люблю. Обхожу стороной фантастику, чтобы не забивать мозги и не тратить попусту время. В последнее время люблю хорошую мемуарную литературу, исторические книги, всегда любил и люблю классику. Недавно перечитал «Остров Сахалин» Чехова, которого считаю одним из самых блестящих писателей. Мои любимые писатели – Куприн, Паустовский и Бунин».

(Из интервью газете «Белгородские известия» от 15 марта 2008 года)

О «винтиках» в истории

«Я счастлив и благодарен судьбе, что так часто в жизни сводила меня именно с теми, кого некогда называли «винтиками». Слово по существу уничижительное. Но убери один винтик – машина станет. И держава рухнет. А она стояла благодаря таким винтикам. Стояла, несмотря ни на что!»

О землетрясении в Армении

«Как невыносимо тяжко чувствовать себя беспомощным и слабым! Как ненавидишь себя за бессилие сегодня, сейчас, даже если знаешь, что завтра, послезавтра, послепослезавтра придёт сила! Как барабанно пуста власть, если она не может отвести беду мгновенно! Честное слово, в те минуты я бесконечно жалел, что я – всего лишь обыкновенный премьер-министр многострадальной страны, а не всесильный волшебник с Алладиновой лампой под мышкой…»

Об уроках беды

«Я пытался размышлять о том, почему нам прямо‑таки позарез необходима авария, катастрофа, чрезвычайное происшествие – короче, беда! – чтобы сплотиться, позабыть большие и малые ссоры, до баррикад иной раз доводящие, до передела границ, чтобы начать работать по‑настоящему. Но как только беда отступает, мы расслабляемся, не доводим дело до конца или бросим на полдороги, или сделаем что‑то несуразное».

(Из книги Николая Рыжкова «Десять лет великих потрясения», 1995 год)

О законе

«Так устроены и общество, и человек, что для нормального функционирования государства необходимо обязательное соблюдение всеми его законов. Но, как известно, законы и правила в силу разных причин определённая часть общества старательно нарушает. По отношению к таким людям я выступал всегда за твёрдость и даже жёсткость, но, конечно, не за самодурство и самоуправство».

О свободе

«Я неоднократно отмечал, что истинная, реальная, а не в анархо-популистском смысле свобода несёт в себе начала ограничения и, что ещё важнее, – самоограничения».

(Из книги Николая Рыжкова «Десять лет великих потрясения», 1995 год)

Николай Рыжков / Фото: Вадим Заблоцкий

О развале СССР

«Моя позиция была чётко известна. Я был категорически против разрушения Советского Союза. Я считал, что Советский Союз должен был жить. В нём, как и в любом государстве, было много недостатков. А где их нет, они всюду есть. Государство – это такой же организм, как и всё остальное в природе. Срабатывается, стареет, значит, надо менять его, подмазывать где‑то, что‑то делать. Поэтому я считал, что надо многое поменять, но ни в коем случае не разрушать единое государство. И я остаюсь на этих позициях до сих пор».

(Из интервью газете «Ноев ковчег», № 18, 2014 год)

«Жить в объединённом, большом, притом исторически сложившемся государстве гораздо удобнее и легче, чем в нынешних лоскутьях от былой великой страны».

(Из книги Николая Рыжкова «Я из партии по имени «Россия», 1995 год)

Об интеллигенции

«Каждый сам выбирает свой путь, но если ты «соль общества», то нельзя быть глухим к боли народа, к тяжкому недугу своей отчизны».

О войне

«Самые жестокие войны – войны гражданские».

(Из книги Николая Рыжкова «Я из партии по имени «Россия», 1995 год)

Фото: Вадим Заблоцкий

О языке

«Духовное здоровье народа во многом зависит от языка этого народа. Именно он, как барометр, показывает состояние жизни общества через общение людей, развитие литературы, через средства массовой информации и т. д. Состояние национального языка, его чистота определяют культурный и общий уровень духовной жизни».

(Из статьи «Что имеем, не храним…», журнал «Наш современник», № 12, 2018 год)

О порядочности

«Люди забывают, что они живут один раз на свете, думают, что будут жить вечно: мол, нагрешил – и у тебя еще 150 лет впереди, чтобы исправить. А нет этих 150 лет. Надеяться, что в жизни всё будет блестяще и хорошо, – это чепуха, такого быть не может. Почему столько несправедливости в мире? Бог допускает, проверяет нас. Порядочным человек должен быть во всех отношениях».

(Из интервью порталу ABIREG.RU, 24 июля, 2018 год)

О семье

«У нас семья очень дружная. Мы любим собираться вместе. Нет у нас классической проблемы отцов и детей. Мы уважительно относимся друг к другу и помогаем во всём. А уж если собралась семья, то, конечно, на столе должны быть пельмени».

(Из интервью газете «Белгородские известия» от 15 марта 2008 года)

О жизни и Боге

«Я люблю читать философские книги, а они говорят, что самое великое таинство для человека – смерть и что ценить нужно каждый прожитый день. Я считаю, что таких великих таинств три: смерть, разум и мир. Загадкой для меня остаётся, что такое бесконечность, уверен, для многих тоже, ведь всё, что нас окружает, – конечно. Говорят, Вселенной многие миллиарды лет, а я не могу понять, что такое Вселенная, ну не укладывается у меня это в голове. Вот о чём я думаю и каждый день говорю спасибо, что Бог дал мне ещё день жизни. Поэтому ни один день моей сложной жизни я не проклинаю и не жалею. Я хотел бы, чтобы мои родители снова появились, чтобы вся моя семья снова была вместе, чтобы я поумнее был, чтобы хорошо отличал друзей от недругов. Я не воцерковлённый человек, хотя и построил храм, но считаю, что слишком долго увлекался материалистической философией. Она говорила нам, что материя первична, но теперь я понял, что главное – это душа».

(Из интервью Lenta.ru, 19 марта, 2015 год)

Фото: Владимир Юрченко