На улицах Белгорода
Чтобы поддержать творческую молодёжь, управление молодёжной политики Белгорода в июне организовало конкурс на оформление фасадов зданий и сооружений в стиле граффити «Стрит-арт». Разыгрывали пять городских стен – и первые победители уже воплотили свои эскизы: сёстры Дария и Анастасия Лисич («Дюймовочка» на ул. 50-летия Белгородской области, 13 и «Белогорочка» на ул. Белгородского полка, 40а), Владимир Евенко и Ирина Казарина (на просп. Б. Хмельницкого, 77). Горожане воспринимают росписи по-разному: кому-то они очень нравятся, кому-то нет. Любопытно, что мнение первых превалирует – в отсутствии профессионально сделанных росписей многие считают, что появившиеся лучше, чем «обшарпанные стены».
Информацию о конкурсе оформителей широко не распространяли. Из-за этого многие потенциальные участники узнали о нём постфактум. Другой проблемой стало то, что ни в оргкомитет конкурса, ни в его жюри не пригласили ни одного профессионального художника, художника-монументалиста в частности (а ведь именно они компетентны выполнять подобные росписи). Не пригласили их и курировать проекты победителей.
«Первый опыт проведения подобного конкурса не совсем удачен, и одно из главных наших упущений – как раз отсутствие экспертного мнения художников-профессионалов по конкурсным росписям. В будущем году, когда «Стрит-арт» объявят снова, к ним обязательно обратятся», – признаёт начальник городского управления молодёжной политики Александр Немыкин.
Если бы к экспертам обратились сейчас, то узнали бы, какие ошибки совершили неопытные райтеры и почему это недопустимо, если речь о стенах, крайне значимых, смысловых для образа городской среды в целом.
«Сначала облик города уродовали металлические киоски, затем их сменили баннеры, теперь – псевдострит-арт. Никто из авторов выполненных образцов и тех, кто выбрал победителей, не подумал о городской среде. Вписывается ли эта картинка в неё или нет? Сама по себе она может быть замечательной, симпатичной, но в контексте того места, где её располагают, ужасна. Здесь нужно вычислить единственно правильное, соразмерное решение. В противном случае всё это будет ломать органику города», – считает известный белгородский художник Григорий Новиков.
Это мнение разделяет и искусствовед Наталья Свиридова:
«Работы сестёр Лисич, к примеру, неубедительны в плане техники настенной живописи, качества рисунка. Авторы плохо понимали специфику среды, в которой работали, – особенности пространства, масштаб и характер архитектуры. Примерно то же самое могу сказать и о росписи Евенко. Не понимаю, по каким критериям их эскизы победили в конкурсе, кто принял такое решение, но оно, на мой взгляд, ошибочно. Наиболее удачной получилась роспись «Паровоз», но и к дизайнерам «М207» тоже много вопросов».
«Паровоз», кстати, появился вне конкурса: его выполнили дизайнеры студии «М207», руководитель которой, Геннадий Арчибасов, согласовал проект в городском управлении архитектуры и градостроительства Белгорода.
Образ или без-Образие?
Одна из стен особого значения – фасад здания выставочного зала «Родина», где расположено местное отделение Союза художников России – тоже определена для росписи. Это сделает победитель очередного конкурса. Однако здесь речь идёт об объекте не локального значения, имеющем отношение не к отдельному двору или подъезду, а носящем важную репрезентативную функцию в контексте городской среды в целом.
«Фасад «Родины» – одно из центральных лиц города, зеркало всей прилегающей территории. Здание расположено в непосредственной близости к госуниверситету, рядом проходит главная дорожная артерия. Мы едем с Харьковской горы и видим именно его. Расписывать эту стену должны профессионалы», – комментирует председатель Белгородского отделения Союза художников России Станислав Дымов.
При этом профессионалы не хотят ограничивать кого-либо в проявлениях, но напоминают, что есть понятие «городская среда», к которой безответственно подходить нельзя. Родион Кузнецов, художник-монументалист, доцент кафедры дизайна архитектурной среды архитектурно-строительного института БГТУ имени В. Г. Шухова, предлагает зонировать городское пространство и, исходя из иерархии мест по их значимости, решить, где уместно разместить «полотна» райтеров, а где оформлением должны заниматься исключительно специалисты.
«Когда смотришь на город, в его существующем образе чего-то не хватает. Есть какая-то пустота, которую хочется заполнить. Но нужно решить, формируем ли мы целостный образ Белгорода или позволяем усугублять его «без-Образие». Выражаясь метафорически, не может не возникать вопрос об основном блюде. Скажем, в европейских городах оно мощно представлено: особое место здесь отводят исторической застройке, созданию ауры города – культуру и её артефакты бережно намывают столетиями. И развитый европейский опыт стрит-арта некорректно переносить на нашу действительность. Там его образцы – своеобразный городской фольклор, они добавляют пикантности. Что получим мы, сдабривая специями пустую тарелку?» – рассуждает Кузнецов.
Кстати, из европейской практики уличного искусства следует и то, что райтеры рисуют, как правило, на городских окраинах, развалах, в промышленных зонах «расцвечивают» невзрачные, унифицированные многоэтажки.
«Стрит-арт рождался стихийно, в оппозиции к официальному искусству, в андеграунде к нему. Но замечу, что это не отменяет того, что райтер должен иметь опыт – не каждый из них может грамотно освоить стену. Монументальное искусство в корне отличается от стрит-арта и от станковой живописи, где художник творит свой мир, – оно транслирует определённую идеологию. Отбросьте негативный окрас, который приобрёл этот политологический термин, речь о ценностных вещах. Нужно, отсеяв все детали, выйти на обобщение, на суть, на дух, на архетипы, которые складывались на протяжении веков и присущи конкретному месту», – объясняет Родион Анатольевич.
Вспоминая контекст
Интересно, что организаторы «Стрит-арта» не знали о том, что задолго до объявления конкурса губернатор Евгений Савченко поручил художникам внести предложения по оформлению фасадов зданий области средствами монументально-декоративного искусства. Ещё в апреле 2013-го глава региона встретился с представителями местных отделений Союза художников России, профессионального и творческого.
Тогда Станислав Дымов обратил внимание Евгения Степановича на проблемы монументального искусства, рассказав, что за последние десятилетия в городе не появилось ни одного монументального произведения, кроме росписи на фасаде художественного музея. Напомнил он и про те из них, что достались нам в наследство от мастеров советской эпохи: мозаике Евгения Поленова на фасаде областного центра волейбола (долгое время её закрывал баннер; узнав об этом, губернатор сразу же распорядился его убрать) и рельефе на Центре молодёжных инициатив, созданном Поленовым совместно с Виктором Блиновым.
Художники поручение главы региона выполнили. Владимир Ситников (к его проекту подключились Кузнецов и художник-монументалист Игорь Рулёв), Станислав и Михаил Доляновские, Владимир Аксёнов разработали эскизы росписи фасада здания «Родины» и предоставили их в управление культуры Белгородской области. Всё упёрлось в сумму сметы – воплощение подобных гранд-проектов требует, разумеется, больших вложений. А до тех пор, пока не найдены средства, художники предлагают вычеркнуть этот объект из списка «призовых» стен молодёжного «Стрит-арта» или какого-либо другого конкурса.
Пространство для человека
Особую роль в вопросе экстерьерных произведений играет технология их создания.
«По качеству роспись фасада «Родины» не должна уступать той, что сделана на художественном музее. Этот проект за годы своего существования полностью себя оправдал – роспись выдерживает и жару, и мороз, и дождь, потому что выполнена по технологии и специалистами», – отмечают профессионалы.
Роспись музея в 2007-м сделал один из немногих профессиональных художников-монументалистов Белгорода Владимир Ситников. Он – признанный мастер. Окончил Харьковский художественно-промышленный институт, имеет большой опыт храмовой росписи (в составе артели знаменитого белгородского монументалиста Александра Работнова оформлял Спасо-Преображенский кафедральный собор в Губкине) и масштабной экстерьерной и интерьерной. Его «золотая» роспись, которая украшает стены чернянского Дворца культуры, делает этот ДК самым запоминающимся из районных.
Художник напоминает, что монументальную живопись всегда считали самой сложной из художественных специализаций. Обучали и обучают ей малое количество человек (в Белгороде получить такое образование негде), а к претендентам предъявляют самые высокие требования и по умению рисовать, и по способности мыслить.
«Монументальное искусство транслирует культурные коды многонационального народа России, наши ценности и традиции. Информация его изображений сразу попадает на уровень нашего подсознания. Психоэмоциональная среда сильно воздействует как положительно, так и отрицательно, особенно на детей, подростков и пожилых людей. Это подтверждают множество исследований психологов, социологов. Вот почему нельзя подходить к этому безответственно – это может повлечь за собой серьёзные последствия», – полагает Ситников.
С этих позиций монументалисты оценивают проблему как гораздо более глобальную, чем возникновение любительских росписей, – отсутствует экспертный совет профессионалов, система, авторский контроль и юридические основания в вопросе моделирования городского пространства. И в этих своих взглядах он совпадает и с Дымовым, и Кузнецовым, и Рулёвым и с другими участниками дискуссии. Что они предлагают? Создать совещательный орган, куда вошли бы профессиональные художники, при департаменте архитектуры и градостроительства Белгорода, который формировал бы городскую среду как «пространство для людей». И не только в нашем городе, но и в каждом населённом пункте Белгородской области.
Кстати, завтра, 12 ноября, в выставочном зале «Родина» в 16:00 начнётся обсуждение идей по оформлению городского пространства. К разговору приглашены и художники-монументалисты, и авторы уже готовых граффити, и чиновники. Вход свободен и для остальных горожан, желающих поучаствовать в дискуссии.