Лучшие в России
Пчеловодство для Афанасенко – дело семейное. Занимался им и отец Сергея Дмитриевича, и все родственники по отцовской линии. Сам же он серьёзно углубился в селекцию и единственный в Белгородской области выводит путём искусственного осеменения породистых пчеломаток. Сыновья сделали пчеловодство профессией. Старший, Максим, учится на курсах по искусственному осеменению пчёл в институте Кирххайн в Германии. Младший, Дмитрий, уже закончил их, работает у главного селекционера Германии Карла Фридриха Тислера и переводит книги по селекции пчёл на русский язык.
У европейцев есть чему поучиться. В Германии и Швеции селекцией пчёл занимаются несколько научных институтов. В России – единственный, существующий с 1930-х, НИИ пчеловодства в Рязанской области. В результате чистопородная среднерусская пчела, или, на языке селекционеров, племенной материал, в самой России почти утрачена. В позапрошлом году Афанасенко купили чистопородных среднерусских в Швеции, искусственно осеменили их и выведенное потомство отправили на анализ ДНК в Институт биохимии и генетики в Башкирию. Исследования подтвердили: степень чистопородности находится на уровне самых лучших показателей, известных на данный момент в России. Получается, лучшие пчёлы России живут в Красной Яруге.
Чистопородность достигается жёстким отбором маток и трутней. За каждой семьёй наблюдают, всё записывают в дневники. Самые достойные отбираются для размножения.
«В этом году из 80 семей мы выбрали семь, которые принесли больше всего мёда, больше всего приросли количественно, были хорошие по зимостойкости и самые доброжелательные по отношению к людям. На следующий год из этих семей мы возьмём племенных трутней», – говорит Сергей Афанасенко.
Трутни, кстати, получаются из неоплодотворённых яиц. Из оплодотворённых рождаются рабочие пчёлы и матки, если кормить личинку маточным молочком. Но в естественных условиях пчёлы будут выкармливать матку только в случае необходимости. К примеру, если их королева умерла или заболела и стала плохо выполнять свою работу или они созрели для роения семьи. Поэтому задача пчеловода – создать пчёлам такую необходимость искусственно.
Ювелирная работа
Сергей Афанасенко показывает, как аккуратно шпателем берётся суточная личинка и переносится в специальную восковую мисочку в прививочной рамке. Не дай бог опрокинуть – личинка дышит только лёжа на одном боку в маточном молочке. Одно неосторожное движение – и, перевернувшись, она задохнётся. Мисочку поставят на выращивание в подготовленные пчелиные семьи, которые будут выкармливать матку.
Если обычная пчелиная семья летом разрастается до 80 тыс. пчёл, то эти семьи малочисленны и живут в специальных домиках – нуклеусах. У Афанасенко их на 1,5 тыс. пчеломаток.
«Хотите пчеломатку посмотреть? – Сергей открывает нуклеус и вытаскивает рамку. Пчёлы, похоже, даже не заметили нежданных гостей, никак не отреагировав на происходящее. – Это порода карника, не бойтесь: они добрые».
От яйца до момента, когда матка будет готова откладывать яйца, проходит около 20 дней.
«Когда наступает время для спаривания, матка старается улететь от улья как можно дальше. Природа так предусмотрела, чтобы она не спаривалась с родственными трутнями и было хорошее потомство, – рассказывает селекционер. – Но поскольку я вывожу племенных маток, естественное спаривание нежелательно. Поэтому мы приобрели станок для искусственного осеменения. Мы усыпляем матку газом и шприцем искусственно её осеменяем. Для этого у половозрелого трутня, которому 12–14 дней, тоже под наркозом специальной иглой отбирается семя, и под сильным увеличением матка оплодотворяется».
Прибор для искусственного осеменения похож на микроскоп с подключённым к нему баллоном, из которого на пчелу направляют усыпляющий газ. Уникальное оборудование купили в Германии в 2010 году, получив грант на развитие.
«Выведением пчеломаток мы занимаемся уже лет 30, но без этого станка вести селекционную работу очень сложно, – продолжает Афанасенко. – Ведь здесь важна изоляция, чтобы не было сторонних трутней, у нас достичь её невозможно. Это хорошо поставлено в Германии. Кроме искусственного осеменения, у них есть изолированные острова. Там матки естественно облётываются, но они чистопородные, потому что туда завозятся только отобранные чистопородные трутни. Сын был на островах, мы из тех семей взяли маток».
Мы идём смотреть островных пчёл, но это не добренькая карника. Охрана не дремлет, и за любопытство фотокор получает укол в руку. На этом экскурсия сразу прекращается.
Хорошо, что люди не пчёлы
Сергей ловко берёт в руки пчеломатку и клеит ей на спинку малюсенькую наклейку с номером, можно и специальным маркером пометить. Это чтобы знать, из какого улья взята матка и в каком году. Своих маток Сергей дополнительно помечает собственным клеймом – блестящей наклейкой на крыле. С этими метками они будут до конца жизни. Племенная матка, которую берут для разведения ей подобных высокопородных, живёт четыре-пять лет. Матка же, которая нужна только для размножения медоносных пчёл, – всего два года. После этого репродуктивные свойства снижаются и держать её уже нет смысла. Да и то сказать, за эти два года она откладывает до 2 тыс. яиц в сутки: по 80 штук в час, или по 45 секунд на каждое. Отложенные яйца на четвёртый день становятся личинками, и круг повторяется.
Матке определённо не позавидуешь. Зато у трутня жизнь полна самых приятных впечатлений. Правда, всё очень быстро заканчивается, и обычно плохо.
«Трутни никуда не летают, а сидят в улье, я их закрыл специальной решёткой, чтобы не улетели. Они могут мигрировать по всем ульям – их везде пускают, кормят мёдом, им везде рады, – продолжает пчеловод. – Такая у него весёлая жизнь, но только до осени, потом его выгоняют, чтобы в зиму не кормить».
Не очень‑то благородно по отношению к родителю. Но у пчёл отношение к смерти весьма практичное. Заменяются изношенные пчеломатки, трутней по весне выводят новых. Да и рабочие пчёлы погибают на лету, чтобы не добавлять работы тем, кто наводит чистоту в улье. Медоносная пчела живёт всего 30–35 дней: если бы каждая умирала дома в кругу семьи, улей был бы просто завален трупами.
Фото Вадима Заблоцкого
Белгородские добрые
Из Красной Яруги пчеломатки вместе с обслуживающим персоналом и кормом в специальных клеточках разлетаются к заказчикам по всей России, в Казахстан и Киргизию. Пчеломатка может продержаться дней 10–12, а после нужно менять пчёл, которые её обслуживают.
«С перевозкой всё очень сложно. На пчёл, как на любую живность, требуются сопроводительные документы, а, чтобы их собрать, нужно много времени, – говорит Сергей Афанасенко. – Мы отправляем пчёл по почте, а многие пасечники сами приезжают. Были из Чимкента (Казахстан), Пскова, Ярославля, Краснодара, даже из Владивостока звонили».
Афанасенко хотят сделать большую промышленную пасеку с автоматизированной линией по откачке мёда. Но поскольку сажают в основном кормовые культуры, которые не цветут, о промышленных объёмах речи быть не может.
«Если мёд собирать не с чего, надо делать передвижную пасеку. Задумок много, а денег не хватает, ведь приходится всё закупать за границей: наклейки – в Германии, контейнеры для перевозки – в Китае. Но развиваться надо, тем более что в области очень поддерживают пчеловодов. Так что будем опять писать программу на грант», – оптимистично настроен Сергей Дмитриевич.