О чём рассказал на встрече в Белгороде звезда «Улиц разбитых фонарей» Александр Половцев

Гость посетил Белгородскую митрополию, подопечных Фонда «Cвятое Белогорье против детского рака», заехал в военный госпиталь и в ПВР, где пообщался с эвакуированными жителями Белгородского района, поздравил полицейских с Днём сотрудника органов внутренних дел. Все желающие смогли побывать на творческой встрече с актёром, которая прошла в областной научной библиотеке.

О детстве

«Я родился в Ленинграде 3 января (1958 года – прим. ред.). Мы долго жили в коммунальной квартире в 13-метровой комнате, – рассказывает Александр Половцев. – И, наверное, самое приятное, что запомнилось навсегда, – это Новый год.

К сожалению, папа ушёл из жизни семь лет назад, а мама – в этом году, 12 января. Но остались воспоминания. Помню, что отец уходил на рынок и приносил огромную ёлку, которая пахла на всю нашу комнату. Шли зимние каникулы. По телевизору показывали сериалы «Четыре танкиста и собака» и «Капитан Тенкеш».

Фото: Владимир Писахов
«Мечтала полетать на щётке». В чём призналась белгородцам актриса Виктория Тарасова

С большой радостью я получал подарок. У меня он был один и на Новый год, и на день рождения. Это были книги или какой‑нибудь металлический конструктор. И здорово было получать пригласительные билеты на новогодние ёлки. И что самое главное: в этих билетах был отрывной талончик с заветным словом «подарок». И вот этот подарок – картонный кулёчек – я растягивал на все каникулы. Первыми съедал мандаринки и шоколадку, потому что она могла растаять, а всякие леденцы и вафельки оставлял на потом.

Ещё мы гуляли во дворе. Сейчас моему сыну Андрею семь лет и дочке Яне шесть (старшему сыну Степану 32 года), и я пытаюсь им это привить. Из‑за гаджетов дети перестали общаться. А раньше: уроки сделал – и во двор! Все знали, кто где живёт, как кого зовут. Домой нельзя было зайти попить воды, потому что загонят и уже не отпустят. Пили воду у соседей, у соседских ребят. Играли в мяч, прятки, складывали под стёклышко бумажки и фантики – это были секретики.

Очень много читали. Сейчас я кладу везде книги, чтобы мои дети хотя бы пытались что‑то читать, потому что телефон – это беда. К сожалению, у меня нет рецепта, что с этим делать, но делать что‑то нужно обязательно».

Фото: Елена Журавлёва

О популярности

«Однажды кто‑то позвонил, я не помню уже кто, и предложил прийти на студию, потому что там собираются снимать фильм о сотрудниках правоохранительных органов. Я решил, что попытка не пытка, и пошёл.

Прошли какие‑то совсем незначительные пробы, и меня взяли. Тут стоит сказать о трёх людях. Это режиссёр Александр Рогожкин, продюсер Александр Капица и Андрей Кивинов (писатель и сценарист получил широкую известность как автор повестей, на основе которых писали сценарии 1-го сезона «Улиц разбитых фонарей»). Без этих людей, наверное, не было бы проекта. Никто не думал, что из этого может получиться нечто. Просто не было в тот момент никакой работы, поэтому каждый цеплялся за то, что есть.

Чтоб вы понимали, как это снималось. Как‑то я подошёл к режиссёру и спросил: «А нельзя ли ещё одну съёмку, где Соловец выйдет из машины и зайдёт в управление?» Мне сказали: «Конечно нет!» Каждая копеечка была на счету. Мы снимались в своей одежде, у знакомых в квартирах. Все подразделения, в том числе ГАИ, спецназ и другие, помогали нам бесплатно. И мы сами работали поначалу за копейки.

Фото: Елена Журавлёва

И вот, после выхода 1-го сезона со мной стали здороваться люди. Знаете, когда человека не знаешь, но вроде где‑то видел. А потом, когда мы поехали в первую поездку по городам, по‑моему, это был Нижний Тагил или какой‑то другой северный город, я ощутил по‑настоящему, что такое популярность. Весь наш автобус был в помаде, что‑то в сердечках женщины писали. Мы петляли по городу, чтобы фанаты не поняли, в какой гостинице мы живём!»

О полиции

«С проектом «Улицы разбитых фонарей» мы объездили много городов. С нами встречались даже министры. Сергей Степашин (министр внутренних дел в 1998–1999 годах) приезжал в Петербург, мы общались. Владимир Рушайло (министр внутренних дел в 1999–2001 годах) приглашал нас в Москву, и мы были у него в министерстве. Мы даже поговорку такую придумали, что министр уходит, а менты остаются. Так и было на самом деле: начальство менялось, а сериал шёл (16 сезонов «Улиц разбитых фонарей» выходили на телевидении с 1998 по 2019 год. До 2022 года сериал был самым продолжительным по времени в эфире в истории российского телевидения. В прошлом году рекорд побили «Тайны следствия» – прим. ред.).

Фото: Елена Журавлёва

Сотрудники МВД говорили нам большое спасибо, потому что мы дали понять, что это такие же люди, как и все остальные. Вот мы с вами можем задержаться по тем или иным причинам и не прийти домой, а они могут не прийти домой совсем. Например, отправятся брать на квартире одного преступника, а там окажется целая банда.

Судьба столкнула нас с порядочными, честными и потрясающими людьми. Я верю, что у каждого человека есть ангел-хранитель и судьба. И мне повезло, потому что всех негодяев и подлецов она отодвигала в сторону».

О нестабильности

«К сожалению, на сегодня я не могу похвастаться какими‑то интересными проектами. Я ощущаю тревогу, потому что сейчас, после стабильной работы и заработка, есть некая пустота. 

В Москве существует возрастная группа актёров, которая уже практически все возможности между собой поделила, поэтому я сейчас нахожусь немножечко в растерянности. Но надеюсь, что у меня всё‑таки будет шанс ещё поработать с каким‑нибудь интересным режиссёром. Саша Половцев помимо майора Соловца может сделать ещё многое».

Фото: Елена Журавлёва

О волонтёрстве

«Я увидел в Белгороде множество молодых ребят-волонтёров, чему очень рад. Как‑то давным-давно зашёл разговор о том, что не дай бог что‑то случится, встанет ли молодёжь как один? И вы знаете, встала. И это чрезвычайно приятно, так как означает, что мы всё‑таки правильно воспитывали молодых людей.

Есть люди, которые струсили, испугались и уехали из России. Если бы мне задали вопрос, почему я не уехал, я бы ответил, что, во‑первых, я родился в этой стране, она дала мне все возможности и сделала меня тем, кем я стал. Во‑вторых, в школе нас воспитывали патриотами. Я понимаю волонтёров, понимаю, что они делают и ради чего.

Низкий поклон им и горячий привет из Санкт-Петербурга. В нынешней ситуации, мне кажется, мы должны объединиться, взяться за руки и идти до конца, потому что другого пути у нас нет».