«Чайка» с кукольным лицом. В белгородском театре кукол прошла премьера по пьесе Чехова

«Чайка» превращается…

Для режиссёра Александра Борока, заслуженного артиста РФ, лауреата Национальной театральной премии «Золотая маска», главного режиссёра Челябинского государственного театра кукол им. Вольховского, премьерный спектакль – первый опыт сотрудничества с белгородскими кукольниками. И вторая «Чайка» в его творческой биографии. Первая случилась в 2004 году в Екатеринбурге, где Борок поставил одноимённый иронический триллер в одном действии в местном театре кукол. Но не по Чехову, а по пьесе Бориса Акунина – по сути продолжению пьесы Антона Павловича. 

«Меня всегда мучил жанр «Чайки»: у Чехова это комедия. Я репетировал «Чайку» и со своими студентами (Александр Борок вёл актёрский курс в Южно-Уральском государственном институте искусств им. П. И. Чайковского – прим. авт.) – пробовали, выпускали спектакль и тоже пытались сделать комедию, но не на пустом месте. Пытались смешить, но войдя в определённую ситуацию наших героев», – рассказал режиссёр. 

Не секрет, что «Чайка» многие годы не сходит с театральных подмостков страны и мира. Эту постановку можно увидеть и в афишах нескольких российских театров кукол. Александр Борок задаётся вопросом её популярности не только у режиссёров, но и у зрителей.

«Сама пьеса Чехова об актёрах, о драматургах, о писателях – естественно, что этот материал интересен театрам. Но мне любопытно другое: почему зритель всякий раз идёт на этот спектакль, смотрит и находит в этом что‑то новое?» – отметил он. 

Безусловно, «чем‑то новым» и экспериментальным стала «Чайка» и для белгородского театра кукол. Александр Борок вновь размышляет о том, что в пьесе, обозначенной Чеховым как комедия, комедийного, на его взгляд, не так уж и много.

«Так получилось, что основная идея пьесы одна, а у нашего спектакля – другая. Дело в том, что мы не занимались в этом спектакле тем, что иллюстрировали пьесу. У нас получился некий спектакль-загадка, спектакль-детектив. В комедии должен быть либо смешной текст, либо смешные ситуации, но ни того, ни другого мы у Антона Павловича не обнаружили и подумали, что автор нам предложил некую текстовую схему, в которой мы можем поставить вдруг персонажей в необычную ситуацию. Необычную для всех нас», – пояснил он.

По задумке режиссёра, в «Чайке» – в завязке и пунктиром – проходят новые предлагаемые обстоятельства – реальные исторические события. Пьеса Антона Чехова увидела свет в 1896 году, в этом же году прошла и премьера спектакля в Александринском театре в Санкт-Петербурге.

В 1896-м состоялась и коронация российского императора Николая II в Москве. Известно, что в то же время террористический кружок студента Ивана Распутина готовил покушение на монарха, которое должно было состояться во время коронационных торжеств. Кружок раскрыли, покушение не состоялось… «А что, если?..» – задумалась постановочная группа белгородской «Чайки».

«Мы подумали, что что‑то подобное могло твориться в имении Сорина. В общем, мы всё перевернули в этой пьесе, и получились некие шпионские страсти. Я таких «Чаек» ещё не видел», – поделился Александр Борок. 

Возвращение Петрушки

В новой постановке для взрослых занята практически вся труппа театра кукол. Аркадина (артист-кукловод Ирина Веретнова), Нина Заречная (Виктория Швецова), Константин Треплев (Максим Гольянов), Борис Тригорин (Павел Роднин), доктор Дорн (заслуженный артист РФ Вячеслав Семейченко), Сорин (Борис Егоров)… Также в спектакле заняты Светлана Щебенькова, Фёдор Череповский, Елена Власова, Богдан Кляпко, Валерия Ахламова, Дарья Иванцова, Юлия Романова. 

Вместе с режиссёром над постановкой работал художник из Санкт-Петербурга, лауреат Национальной театральной премии «Золотая маска» Захар Давыдов. Этот художник-постановщик хорошо знаком белгородским театралам, поскольку созданные им куклы ожили уже более чем в десяти спектаклях на сцене театра кукол. 

Все герои «Чайки» – перчаточные куклы. Артисты-кукловоды почти весь спектакль живут за ширмой.

«Я в последнее время всё больше убеждаюсь в том, что театр кукол должен быть театром кукол, и мне всё больше и всё интереснее работать только с куклами», – объяснил Александр Борок. 

Захар Давыдов называет своих петрушек классическими. 

«Я буду повторять слова режиссёра, потому что работа наша совместная. Он хотел увидеть то, что он себе представил, а я пытался это воплотить, – рассказал Давыдов. – Все кукольники – немного волшебники, в любом спектакле ставится определённая задача, и под эту задачу появляются куклы. Конечно, большой труд вложен благодаря цехам и терпению бутафоров и костюмеров, но идея и эстетика подтягиваются сами, то есть тут больших фокусов нет».

Артист Вячеслав Семейченко отметил:

«Традиционный театр кукол – ширмовой, вот мы и вернулись к Петрушке. Это классика, и Петрушка может гораздо больше, чем другая кукла. А что касается моего героя Дорна, то у него есть такая фраза в спектакле: «Прежде всего во мне видели превосходного доктора. И ещё я был честным человеком». В этом всё». 

Артистка Виктория Швецова призналась: роль Нины Заречной не была для неё мечтой, несмотря на то что принято считать, что сыграть её на сцене хотят многие актрисы: 

«Я считала, что это не мой типаж. В этом спектакле немного не такая Заречная, какой я себе её представляла. Она совершенно иная, то есть она такая простушка, но у неё стержень настоящей женщины, которая стремится к чему‑то большему в жизни. На самом деле я никогда не мечтала о какой‑то роли, а хотела и хочу работать, играть и наслаждаться тем, что я делаю, и тем, что получается».

Артистка называет перчаточную куклу своей любимой.

«Для меня живой план всегда намного тяжелее, потому что я всё‑таки училась на актёра театра кукол, и я люблю это, и для меня перчатка – это что‑то родное, что удобно, комфортно. Работа над спектаклем была очень плодотворной. Монолог Нины Заречной, начинающийся словами: «Люди, львы, орлы и куропатки…» – тот самый, которые многие девушки берут на вступительный экзамен в театральный вуз – мы с режиссёром разбирали по мелочам, досконально, чтобы понять, о чём он и про что. Я никогда не понимала, о чём он и про что, если честно. Но в этом спектакле я понимаю, о чём он и для чего он нужен. Нина Заречная в нём – существо, оставшееся одно на Земле. Ничего больше не осталось, только она единственная, и вот она воюет с демоном, который против всего живого», – рассказала Виктория.

За музыкальное решение отвечал московский композитор и рок-музыкант Андрей Занога.

С белгородцами автор музыки к трём десяткам спектаклей в театрах России и саундтреков к нескольким фильмам тоже сотрудничает впервые.

Перечитать Чехова

Белгородские кукольники предупреждают потенциального зрителя: 

«Спектакль может вызвать удивление, недоумение, восторг и множество других эмоций. Не забывайте, что миром правит любовь… Которая не всегда бывает счастливая». 

А своеобразным девизом для постановочной группы стал афоризм театрального режиссёра Константина Станиславского: «Проще, легче, выше, веселее». 

Чеховскую «Чайку» называют пьесой, состоящей из житейской рутины и мало значащих разговоров. Всё существенное в ней происходит за сценой. «Чайка» Борока в театре кукол – другая. В имении Сорина всё не только смешалось, но и превратилось в настоящую кукольную круговерть. Действительно с перепалками, пересмешками и перестрелками (и игрой в русскую рулетку).

«Понимаю, что спектакль вызовет много вопросов. Но для того и театр, чтобы он вызывал вопросы, – отметила после премьеры художественный руководитель театра – заслуженный работник культуры Республики Саха (Якутия) Наталья Репина. – Наверняка кто‑то придёт домой и поднимет произведения Антона Чехова и, уверена в этом, прочтёт ещё раз его «Чайку».

Заслуженный артист РФ Вячеслав Семейченко отметил:

«Мне кажется, вывод должен сделать зритель: понятно или непонятно, интересно или неинтересно, и о чём этот спектакль. Эксперимент смелый и, на мой взгляд, очень интересный для белгородского зрителя».

Чехову принадлежит фраза о ружье, которое обязательно выстрелит, если оно есть на сцене и заряжено. Поэтому зрителю не стоит выпускать из виду революционно настроенный кружок и его потенциальных участников: выстрел обязательно раздастся… 

— Кому адресуете спектакль? – спрашиваем Александра Борока. 

— Взрослому зрителю, который уже знаком с материалом. Если человек придёт, не зная пьесы, то он будет думать, что так и есть у Антона Павловича. А у нас тут много чего, что не так, как у него.

— С какими эмоциями вы бы хотели, чтобы зритель вышел из зала?

— С одной эмоцией: Антон Чехов – гениальный писатель и драматург, и неплохо было бы его читать и читать дальше.