7 шедевров, которые можно увидеть на выставке живописи XV–XIX веков в Белгороде

«БелПресса» постаралась охватить это разнообразие, выбрав ряд типичных произведений.

Швабский художник. «Святой Георгий отказывается поклоняться языческому идолу» (1480)

«Святой Георгий отказывается поклоняться языческому идолу» / Фото: Владимир Юрченко

Это самое раннее из представленных в Белгороде произведений. Автор – неизвестный художник из города Ульм. В XV веке это был самый значительный художественный центр Европы. Картина была частью храмового алтаря.

«В Ульме творили выдающиеся мастера того времени – Ганс Мультшер, Ганс Шухтлин и Бартоломеус Цейтблом, – рассказывает куратор выставки, заведующая сектором графики художественного музея Наталья Гончаренко. – Цейтблом изображал именно такие торжественные, неподвижные фигуры. При этом он пренебрегал пейзажем – фоном на его произведениях служила архитектура или позолота. Но данная работа имеет ряд недостатков, из чего становится ясно, что её автор не сам Цейтблом, а кто‑либо из художников его окружения, носитель его творческой манеры».

По словам куратора, художник имеет весьма отдалённое представление о перспективе. Он не различает свет как таковой (в помещении) и цвет изображаемых объектов. Иллюзия света создаётся лишь за счёт контрастов между разноцветными деталями картины, а не путём модуляций света в границах одного предмета.

«Тем не менее это выдающееся художественное произведение, – подчёркивает искусствовед. – Вдобавок в музеях России таких образцов очень мало, и увидеть это – огромная удача для белгородцев».

Иоахим Патинир. «Отдых Святого Семейства на пути в Египет» (1500–1525)

«Отдых Святого Семейства по пути в Египет» / Фото: Владимир Юрченко

Ещё один образец религиозной живописи первой четверти XVI века примечателен тем, что это типичное произведение для Иоахима Патинира – нидерландского художника, одного из родоначальников современного пейзажного жанра.

«Правда, как и в первом случае, ряд особенностей говорит о том, что автор здесь не сам Патинир, а его ассистент или последователь, – уверена куратор выставки. – У Патинира есть чрезвычайно похожие «Пейзаж со сценой проповеди Иоанна Крестителя», «Мадонна с младенцем на фоне пейзажа». Патинир имел множество учеников и подражателей. По всей видимости, данная работа повторяет неизвестный нам оригинал мастера. Может быть, поэтому её, в качестве учебной работы, выполнили на двух досках вместо одной цельной».

На заднем плане этого произведения – типичный для Патинира разноплановый пейзаж, который принято называть мировым или вселенским. Здесь и сельская пастораль, и крепостные стены, и море, и река, и далёкие горы. Такова была антверпенская живопись первой половины XVI века, сильнейшее влияние на которую оказал Патинир.

Питер Брейгель Младший. «Посещение крестьянской четы» (первая треть XVII века)

«Посещение крестьянской четы» / Фото: Владимир Юрченко

Жемчужина выставки – произведения знаменитой фламандской династии Брейгелей – Питера Брейгеля Младшего и Янов Брейгелей Старшего и Младшего – сыновей и внука родоначальника великой династии Питера Брейгеля Старшего. В экспозиции есть и работы их учеников-последователей, также со сценами из крестьянского быта.

«К сожалению, у нас здесь нет работ основателя династии, но он присутствует незримо, – говорит Наталья Гончаренко. – Принято считать, что именно ему принадлежит идея данного произведения. У сына Яна мы видим тот же крестьянский мир, ту же обстановку, что и на полотнах его отца «Крестьянская свадьба» и «Крестьянский танец».

Сюжет этой картины специалисты толкуют по‑разному. Но большинство считает, что городская аристократическая пара на ней посещает крестьянскую семью кормилицы их младенца. Пышущая здоровьем девушка с младенцем – на первом плане. Муж-аристократ передаёт крестьянину свёрток с подарком, его супруга достаёт из кошелька монетку для ребёнка.

По всему видно, что крестьянская семья зажиточная, сытая, работящая (муж и жена сбивают масло, на полке – столярные инструменты). В такие положительные семьи горожане отдавали детей на грудное вскармливание и первоначальное воспитание.

«Другой вариант толкования сюжета – посещение богатым аристократом семьи одного из своих крестьян-арендаторов по случаю рождения у них третьего ребёнка, которого кормящая мать как раз согревает у очага. Но главное, что здесь, как и в других поздних картинах о крестьянской жизни Брейгеля, содержится просто повествование, и нет никакой социальной критики и нравоучений», – отмечает искусствовед.

Саломон ван Рейсдал. «Прибрежный пейзаж с рыбаками в лодке» (1632)

«Прибрежный пейзаж с рыбаками в лодке» / Фото: Владимир Юрченко

«Первоклассный памятник золотого XVII века голландской живописи, великолепный образец голландского тонального пейзажа, родоначальниками которого были Ян ван Гойен и Питер де Молейн, а у Саломона ван Рейсдала он получил наиболее яркое выражение», – так отзывается об этой картине эксперт.

По словам Натальи Гончаренко, особенность этого произведения – в умело переданном единстве земли, воды, неба и воздуха, тончайших градациях серо-зелёных и желтовато-коричневых оттенков. Общий фон картины – умиротворяющий, на грани фотореализма точно передающий настроение раннего утра под Харлемом. Художник любил именно этот пейзаж, с плавающей бочкой на поверхности: мы видим его и на ряде других произведений ван Рейсдала.

«Соломон ван Рейсдал вкладывал душу не только в живопись, но и во всё, за что брался, – говорит историк искусства. – Известно, что он принадлежал к секте менонитов, которым религия не позволяла брать в руки оружие, из‑за чего не служил и взамен этого платил в казну налог. Деньги он зарабатывал торговлей, и очень успешно. А ещё он изготавливал искусственный мрамор, который не могли отличить от настоящего».

Фердинанд Георг Вальдмюллер. «Портрет Антонии Зееман в отроческом возрасте на фоне горного пейзажа» (1833)

«Портрет Антонии Зееман в отроческом возрасте на фоне горного пейзажа» / Фото: Владимир Юрченко

Это единственный портрет на выставке в художественном музее. Под портретом имеется в виду выполненное по классическим канонам изображение конкретного человека (библейские персонажи не в счёт). Известна и местность, в котором находится девочка: это горный ландшафт в альпийском районе Жимниц юго-восточнее местечка Ишгль, где сегодня расположен известный горнолыжный курорт.

«При этом данный портрет представляет собой и собирательный образ, потому что, как отмечают исследователи Вальдмюллера, одетый столь элегантно ребёнок не мог позировать художнику на лугу возле деревянной изгороди, да и розы там не цветут. Этот портрет, по мнению искусствоведа Руперта Фейхтмюллера, демонстрирует различные ипостаси человеческого бытия», – отмечает Наталья Гончаренко.

Тот же Фейхтмюллер в своём исследовании вполне категоричен: по его мнению, сияющий свет, выделяющий фигурку девочки в светлом платье, превращает это произведение искусства в настоящий шедевр раннего творчества Вальдмюллера.

Эдуард Теодор Риттер фон Грютцнер. «Хороший напиток» (1906)

«Хороший напиток» / Фото: Владимир Юрченко

И напоследок – расслабимся в компании добродушного монаха, которых так любил изображать немец Эдуард фон Грютцнер. Детство он провёл в селе Грос-Карловце в немецкой Силезии – сейчас это Вельке-Карловце в Опольском воеводстве Польши. Талантливого мальчика заметил местный пастор и устроил в гимназию, после которой Эдуард поступил сначала в частную школу живописи, а потом и в Академию искусств в Мюнхене.

«В 24 года Эдуард фон Грютцнер открыл в Мюнхене свою студию, быстро стал очень успешным художником, получал массу заказов, – говорит Наталья Гончаренко. – Среди прочего создал целую галерею весёлых жанровых полотен с образами жизнелюбивых монахов-пивоваров. Жителя Мюнхена – мировой столицы пивоварения – никак не могла обойти эта тема».

По‑настоящему хорошее творчество должно возбуждать интерес к поиску новых знаний, к дальнейшему изучению предмета. Углубившись в тему, мы узнаём, что пивоварение и виноделие в старину было важным атрибутом монастырской жизни. Особенно у бенедиктинцев, устав которых запрещал им принимать пожертвования, и жили они собственным трудом. 

Вином и пивом монахи платили налоги, расплачивались за товары и услуги вместо денег. Монастырские напитки ценились и славились. По сути, их пили вместо воды, в то время часто грязной, заражённой. Технологический процесс пивоварения очищал воду.

Ну а вспомнив о вине, полюбуемся ещё одной картиной с выставки, тоже лёгкого и приятного содержания. Это жанровое полотно австрийца Антона Ромако «Танцующие итальянские крестьяне и женщина с бутылкой вина» второй половины XIX века.

«Танцующие итальянские крестьяне и женщина с бутылкой вина» / Фото: Владимир Юрченко