Выход из тени. В Белгороде открылась выставка деревянной скульптуры

«За 37 лет истории художественного музея здесь ни разу не делали выставку, которая была бы в принципе посвящена только скульптуре из его собрания. Она у нас шла всегда сопутствующим видом искусства к живописи, графики, раскрывая ту или иную тему», – говорит Булгакова.

Узнать по колокольчику

Камерная выставка собрала деревянные скульптуры художников из нескольких стран и городов: Грузии, Литвы, Москвы, Орла и Белгорода. Большая часть экспонатов датируется второй половиной ХХ века – началом 2000-х. Часть из них музей приобретал, какие‑то работы пришли в коллекцию как подарок. Другие, например рельеф «Животноводство» грузинки Гуги Микадзе, белгородский художественный получил из собрания музейно-выставочного центра РОСИЗО.

Но одна из работ выбивается из временных рамок. Это скульптура «Пастух и корова» – недавнее приобретение музея. Незадолго до Нового года сюда её передал в дар белгородец, учёный и коллекционер Александр Артёменко.

«Он честно признался, что не знает страну её происхождения, год создания и даже заинтересован в том, чтобы мы провели её атрибуцию», – рассказывает Булгакова.

С этой задачей музейщики справились быстро. Прежде всего заметили подсказку на самой скульптуре – герб Швейцарии на колокольчике на коровьей шее.

«Когда стали изучать сайты европейских аукционных домов, обнаружили идентичные работы из мастерской потомственного резчика по дереву Иоганна Хагглера из швейцарского Бриенца. Мы поняли, что в нашей коллекции теперь есть прекрасная работа европейской школы конца XIX века, жанровая кабинетная скульптура», – объясняет куратор выставки. 

«Кабинетная» – небольшого размера (эта весит чуть более 7 кг) и прекрасно вписывающаяся в интерьер респектабельного дома, дворца, загородной усадьбы. Известно, что скульптура «Пастух и корова» одно время хранилась в коллекции известного русского и советского художника, лауреата Сталинской премии Николая Самокиша, который, скорее всего, и привёз её из‑за границы в СССР. Чтобы узнать, какое дерево послужило материалом для неё, сотрудники музея консультировались с резчиками по дереву. Те предположили, что это ольха.

Передавая скульптуру, Артёменко настаивал, чтобы её не хранили в запасниках, а показали зрителям. Не прошло и месяца, как в музее выполнили это условие.

Дерево с историями

Зритель не пройдёт мимо круглой скульптуры – рассматривать её нужно со всех сторон. Таковы, например, работы орловского скульптора Валерия Михеева «Прощание» и «Портрет художника Станислава Косенкова». Материалом для них послужила липа. Вообще, резчики по дереву любят липу, рассказывает Булгакова:

«Она, хоть лишена природного насыщенного цвета, но очень пластична, позволяет создавать плавные переходы от одной формы к другой, движение и объём. А фактуру резчики добавляют уже искусственно: за счёт нанесения штрихов создаётся дополнительная светотеневая игра на поверхности скульптуры. Из‑за однородного цвета материала мастера искусственно добавляют и цвет, но главная задача здесь – не переборщить, чтобы работа не отталкивала зрителя».

Ещё один экспонат – небольшая «Киви» Семёна Лойка – пользовался популярностью посетителей, когда его выставляли в детской экспозиции ещё в старом здании музея. Маленькие зрители не могли пройти мимо этой скульптуры, несмотря на предостережение «Руками не трогать!».

Лойк, по профессии врач, учился резьбе по дереву в немецком плену (в 1942-м попал в окружение) у опытного московского скульптора. После войны скульптура стала его призванием.

«В его творчестве две главные темы: память о войне, которая прошла через его жизнь, и любовь к природе. Он считал XX век удивительно жестоким, и мудрость жизни для него была именно в природе. Поэтому он изображал животных. Его работы находятся во многих музеях, включая Дарвиновский музей, биологический музей им. Тимирязева. Ещё Лойк предпочитал работать не со свежеспиленным деревом, а с сухим пнём: живое дерево ему было жалко», – говорит Булгакова.

Выставка состоит из 17 скульптур, но, работая над ней, сотрудники музея хотели и показать то, насколько неожиданным материалом может быть дерево, и представить разнообразие жанров, в которых с ним можно работать. Пример этого – мягко-пластичная, почти текучая «Обнажённая» белгородского художника Александра Саушкина.

Одним словом, у каждой скульптуры на выставке есть своя любопытная, интересная, иногда и трогательная (как у «Пережившей блокаду» Ольги Ивашинцовой) история. Узнать их можно в художественном музее с 28 января по 2 марта.