Степан Горишний:
«Всё моё детство прошло за кулисами – родители работали в театре кукол. Я смотрел, как действуют актёры за ширмой, мог брать в руки любых кукол и влюбился в эту профессию».
Андрей Семёнов:
«О том, что буду учиться на актёра, не думал. Поступил в училище после девятого класса по совету брата. Что происходит в театральном, не знал. Пришёл как чистый лист. Было непривычно. Но мне хватило года, чтобы понять: оказаться на кукольном отделении – счастье».
Полина Житкова:
«С куклами каждый знакомится по‑разному. Есть те, у которых лицо нейтральное, характер неясен – с ними сложнее. А если яркая маска, всё понятно сразу».
Виктория Швецова:
«Когда приходишь в учебную аудиторию с багажом знаний, тебе проще. До поступления я шесть лет занималась в театральной студии, восемь – танцами».
Максим Гольянов:
«Если публика смотрит спектакль без интереса, играть становится тяжелее. После такого спектакля ты как выжатый лимон. Когда зритель на драйве и ты на драйве – это плюс на плюс».
Фото Владимира Юрченко
При поступлении в театральное училище результаты ГИА и ЕГЭ не учитывают. Те, кто сдавал ЕГЭ в школе, не посещают некоторые предметы. Вступительные экзамены проходят в три тура. Нужно прочесть стихотворение и басню, показать этюд с куклой, оживить предмет или куклу. Дополнительно – вокал и танец, коллоквиум.
Ты приходишь хиленький и неокультуренный. Но в процессе учёбы становишься сильнее, увереннее в себе. Скидываешь с себя панцирь хрупкого мальчика или девочки (спасибо акробатике, сценическому движению, бою, танцу). Занятия у нас шли с утра до восьми вечера, иногда и дольше. Бывало, что и ночевали там же. Если нравится, если это твоё, то очень быстро вливаешься.
Спецдисциплины нашего отделения – мастерство с куклой и технология изготовления кукол. Мастерство с куклой делилось на несколько этапов – от элементарного к сложному. Кукол и декорации мы учились изготавливать сами. Остальные предметы такие же, как и на отделении, где готовят актёров драматического театра и кино.
В училище мы сыграли десять спектаклей: драматические, кукольные, танцевальный, пластический и речевой. Ставили не только классику («Теремок», «Морозко», «Волшебное кольцо»), но и пьесы Александра Володина, «Превращение» Франца Кафки. Танцевальный спектакль – по «Реквиему» Анны Ахматовой, речевой – по рассказам Виктории Токаревой.
Нам хотелось экспериментировать. Так, на конкурсе самостоятельных работ мы поставили спектакль с закрытыми глазами по мотивам сказки Андерсена: задействованы все органы чувств, кроме зрения. Планируем этот опыт воплотить здесь.
В Нижегородском театральном училище проводят просмотры. Представители театров из разных городов приезжают, чтобы пригласить понравившихся артистов к себе. Белгородцы приехали на просмотры первыми. Мы уже были наслышаны о городе, театре и выбрали Белгород. В общем‑то, ситуация нетипичная: из 13 человек на курсе практически половина в одной труппе! Ещё один наш однокурсник – с недавнего времени в труппе театра имени Щепкина.
Мы открыли сезон нашим спектаклем «Теремок». Нам повезло, ведь молодых актёров, как правило, вводят в спектакли из репертуара. А тут – премьера, где мы все задействованы.
Детскую сказку раскладываем по‑взрослому. Ведь детям будет интересно тогда, когда и взрослым интересно. И самое любопытное, что ты вроде хорошо знаешь, например, тот же «Теремок», но когда разбираешь его, находишь столько всего!
Спектакль начинается с читки, дальше выходим на сцену. Всё сыро, почва не протоптана, мы, ещё не зная текста, пробуем, пробуем, пробуем. Что‑то получается и остаётся. Скелет постановки обрастает телом. Дальше прогоны. Кукла появляется, когда выходишь на сцену. Но ещё в период «застолья» ты опираешься на маску, присматриваешься к кукле – отсюда выстраивается образ.
С каждой репетицией растёшь. Кукла очеловечивается, у неё появляется собственный характер, отдельный от твоего, и вы выстраиваете взаимоотношения. Так рождается спектакль. Кукла – продолжение руки актёра, как нам говорили. И если ты в образе, то зритель должен воспринимать только куклу.
Актёру театра кукол нужна физическая сила. Бывают куклы под 10–15 кг, и их нужно держать на весу одной рукой. Нагрузка для неподготовленного человека большая. Тростевой куклой ты работаешь за ширмой. И тут у тебя уже несколько вариантов: если высокий, то на полусогнутых, если ширма маленькая – лёжа. Иногда спектакли длятся по полтора часа, и ты всё это время не выходишь в живой план.
Наш день начинается с того, что мы что‑нибудь носим, ставим, закручиваем, вешаем. Готовим сцену к репетиции или спектаклю. Творческий процесс – а потом обратно носим, откручиваем, убираем. И это здорово! Если ты работаешь в театре кукол, не бывает такого, что «этим я не занимаюсь». Ты должен знать, где что лежит, куда надевается, как крепится. И реквизит у тебя не только собственный, но и кукольный. И его место тоже нужно знать, чтобы не паниковать потом «куда, куда он делся».
Стандартным рабочий график не назовёшь. Он восьмичасовой – это единственное стандартное в нём. Да и как рабочий день может быть стандартным, если ты проводишь его в театре? Отдыхает каждый по‑своему. Пьёшь чай, ложишься спать, слушаешь музыку, играешь на барабане или гитаре. Главное – выпустить эмоции.
В новогоднюю кампанию мы сыграли около 60 спектаклей за 20 дней. Побывали в районах Белгородской области. Увидели область, а зрители – нас. На некоторых площадках был просто фурор. Приятно, когда отыгрываешь спектакль и дети кричат браво. А потом выходят на сцену потрогать кукол, сфотографироваться.
Дети – жадные зрители, они в себя всё впитывают. Но и отдают много энергии. Обмениваемся: мы – им, они – нам. После спектаклей читаем книгу отзывов, которая стоит в фойе: такие тёплые слова там написаны! Мы влюбились в нашего зрителя. Белгородские дети волшебные.