Ангелочки мои. Чему научилась Вероника Котова у своих учеников

Вероника Николаевна два года работает учителем начальных классов в волоконовской школе № 2. Как молодому учителю ей в течение трёх лет выплатят 50 тысяч подъёмных. И хотя она всю жизнь мечтала стать врачом, ещё ни разу не пожалела о своём выборе. Вероника Котова рассказала об отношении старшеклассников, квестах на уроках и балованных учениках.

О страхе и помощи

«После девятого класса собиралась подавать документы на фармацевта. Приехала в колледж и узнала, что именно в этом году фармацевтов не набирают. На месте решила идти на учителя – и не пожалела. Хотя на первых курсах боялась, не понимала, как учить детей, переживала, как они меня примут. А теперь захожу в класс, смотрю на них – ангелочки мои сидят».

Сейчас заочно учусь на учителя биологии и географии в БелГУ. У нас только бабушкина сестра была преподавателем, больше учителей в семье нет. Мама – медицинский работник, а папа – водитель.

В 2019 году получила свой первый класс четвероклассников, их учительница перевелась на должность логопеда. 1 сентября ученики смотрели на меня с удивлением, потом привыкли, в день последнего звонка даже плакали. А в прошлом году я набрала 23 первоклассника, с ними проведём вместе четыре года.

Коллеги по‑доброму меня приняли, дали наставницу, тоже учительницу начальных классов, но с большим опытом. Она помогает мне советом и делом, поддерживает. Возможно, вписаться в коллектив помогло и то, что я местная – меня многие знали.

Первое время я часто просила совета у наставницы, особенно в заполнении документов. В этом году обратилась за помощью, когда готовилась к конкурсу «Учитель года». В районе я заняла второе место в номинации «Педагогический дебют», в следующем году снова буду участвовать. К тому же дети уже на год повзрослели, будет проще.

О детях

«Ученики часто путают моё имя и отчество. Для малышей имя Вероника сложное, поэтому они меня называли Вика, Вера или обращались вообще без отчества. Некоторые просто поднимали руку и говорили: «Учительница!» Я спокойно к этому отношусь, думаю, ничего в этом страшного нет. Мне 22 года, но старшеклассники относятся с уважением, здороваются. Однажды мальчик перепутал меня со своей сестрой-восьмиклассницей, подошёл и похлопал по плечу».

Часто от своих учеников получаю записочки о том, что любят и скучают. Насобирала уже целую стопку моих портретов, нарисованных детьми. Сердечки вырезают из бумаги или картона и красиво украшают. Я всё сохраняю. Даже с колледжа отдельная папка есть. Всегда приятно пересматривать эту коллекцию.

Первоклассники пришли ко мне уже без игрушек, их не надо было отучать или ругать. Двое мальчиков сначала брали с собой солдатиков, но играли на перемене за отдельным столиком. Даже если они пытались шалить, то недолго. Они меня понимают уже по взгляду – стоит только посмотреть на этих солдатиков, и они их сразу убирают. Если ученик начал баловаться, увидел, что я смотрю, – всё, сразу сложил руки и смирно сел. Считаю, что я добрый учитель, но если детки балуются, приходится включать строгость.

О характерах

«Я привыкла к своим ученикам, они уже как родные. Каждый со своим характером. Некоторые могут сидеть спокойно, а потом, как по щелчку, начать баловаться. Такие, когда заскучают, могут стучать по столу, прыгать».

Есть, наоборот, тихони. С ними нужно даже больше работать. Когда все выполняют задание, к тихому ребёнку нужно подойти, потому что он сидит себе, молчит, а подходишь – совсем не то рисует, нужно контролировать.

Необходимо найти общий язык с каждым ребёнком. Мало дать всем задание, к некоторым нужно подойти индивидуально: ласково поговорить, похвалить и предложить выполнить работу вместе или посмотреть, как он делает. Чтобы ученик не начал баловаться, я даю дополнительное задание. Например, на математике все решают шесть примеров, а балованный – восемь. Я знаю, что он умный ребёнок и всё успеет сделать, но ему трудно долго сидеть на месте, а так он делом занят со всеми.

О подходе

«Самое сложное в работе – заинтересовать детей. Это одновременно и занимательно, потому что нужно подбирать новые методы и приёмы обучения, и трудно, потому что искать приходится каждый день. На уроках обязательно провожу физкультминутку, а иногда устраиваю целый квест. Прячу задачу в комнате, а они ищут её и решают. Ещё детей увлекает работа с проектором».

Приятно, когда ученики бегут и обнимают. Они могут каждую перемену это делать, но так часто я не разрешаю. Когда их переполняют эмоции, например 1 сентября, в другие праздники, почему бы их не обнять? Они тогда чувствуют доброту и так же относятся ко мне. Я же для них сразу и мама, и сестра, и друг, и наставник. Учитель начальных классов – тот человек, к которому ученики идут с любой бедой и могут что‑то сокровенное рассказать. Дети делятся со мной секретами, например, что им кто‑то нравится в классе, я ни за что не выдаю их тайны.

О конфликтах

«Если какая‑то ссора произошла, то сначала выслушиваю одну сторону, затем другую, а потом решаем проблему все вместе. Только в серьёзной ситуации привлекаем родителей. А если дети просто не поделили того же солдатика, сами разбираемся».

Кроме основных знаний, которые даю на уроках, я учу детей мирно решать конфликты, не кричать и уж тем более не драться, а слушать человека, стараться понять, что он хочет донести. Дети и меня многому научили, благодаря им я не отстаю от новых тенденций. Они говорят на молодёжном сленге и меня этому учат, рассказывают о направлениях в «ТикТоке».

О свободном времени

«Работать приходится много, стараюсь всё выполнять в школе, но иногда проверяю тетради дома. Мама говорит: «Вот опять сидишь со своими тетрадями, лучше бы пошла погуляла». А я послушаю её и дальше проверяю работы».

В учебные дни времени не хватает на увлечения, но на каникулах или выходных читаю книги и рисую картины по номерам, это меня успокаивает. Читаю я всё: романы, фантастику и военные истории. Любимые книги – «Унесённые ветром» Маргарет Митчелл и «Педагогическая поэма» Антона Семёновича Макаренко.
Он описал методы работы с детьми в прошлом веке, но они остаются актуальными и сейчас. Некоторые приёмы со временем совершенствуются, но основа – именно в работе Макаренко.

Два года работы слишком мало, чтобы говорить о том, какие сейчас дети. Но если сравнивать с моим поколением, то они другие. Мне кажется, мы были послушнее. Мне хватало взгляда учителя, одного его слова. А сейчас приходится повторять много раз, чтобы ребёнок услышал, успокоился или что‑то выполнил, но я не злюсь, любовь к детям сильнее. Если бы снова пришлось выбирать профессию, я бы вновь стала учителем.