Чем занимались преступники после распада СССР и на чём наживаются сейчас

Норковые шапки

Одним из самых массовых и дерзких преступлений конца 1980-х и начала 1990-х были кражи норковых шапок. Те, кто застал то время, помнят, как это было. Человека толкали в спину. Он падал в одну сторону, шапка отлетала в другую. Злоумышленник хватал её и давал дёру. Появился этот «промысел» внезапно вместе с модой на эти самые норковые шапки. Стоили они от 250 рублей за штуку при средней зарплате советского человека 120–150 рублей. Потому интерес преступников к головному убору вполне объясним. За один «рывок» (ограбление, когда преступник выхватил и убежал) бандит получал солидный куш. Но к середине 90-х, когда мода на норку прошла, а шапки подешевели, этот вид преступности сошёл на нет.

Кражи с дач

Ещё одним бичом для милиции в начале 90-х стали дачные кражи. В обнищавшей, полуголодной стране не брезговали ничем.

«Преступники заходили на дачи и тащили всё: садовый инвентарь, кастрюли на чермет. Словом, всё, что можно унести и увезти, – вспоминает начальник УГРО. – Мы принимали сотни заявлений, искали воров. Поймаешь такого, изымешь краденое – огромную кучу, положишь в кабинете и вызываешь потерпевших одного за другим, чтобы вещи опознавали».

В начале нулевых с ростом благосостояния преступления практически прекратились. Нет, конечно, и сейчас такое случается, но локально. Да и предпочтения дачных воришек изменились. Они зарятся разве что на инструменты. А на кастрюли уже не обращают внимания.

Провода

О кражах электропроводов в то время говорилось чуть ли не в каждой сводке. Преступники срезали цветной металл и тащили в скупку.

«Провода воровали километрами! – делится Руднев. – Однажды в Белгороде, на Болховце, срезав высоковольтную линию, увели 10 км 12-жильного провода! Мы нашли преступников и часть похищенного. Алюминиевые провода еле поместились в огромную комнату. Звоню начальнику, мол, провод нашли. Он отвечает: «О, отлично, сейчас «уазик» пришлю». А я ему отвечаю: «Да нет, «уазик» не поможет, тут фура нужна». В итоге полночи грузили, а затем полночи разгружали провода».

Эти преступления исчезли, когда у электросетей появились новые хозяева, контроль усилился. Да и скупщики металла, за которыми жёстко присматривал уголовный розыск, стали отказывать в приёме проводов.

Автопреступления

Сегодня кражи из автомобилей стали редкими. А когда‑то охотники за магнитолами были чуть ли не стихийным бедствием.

«Преступники либо разбивали боковое стекло, либо с помощью линейки вскрывали замок и вырывали магнитолу. Как правило, крали из машин наркоманы и потом сдавали добычу маршрутчикам. Новая магнитола стоила дорого, и водители пассажирских автобусов охотно брали краденое. Но как только ворованное стало некуда сдавать, кражи прекратились. Сейчас из машин воруют очень редко. И ситуативно. Увидел забытую в машине сумочку – полез внутрь. Специально работать по машинам воры перестали».

«Ещё одна беда девяностых – угоны. В большинстве своём угоняли отечественные авто, чтобы продать на разбор, то есть по деталям. Угоняли, не считаясь ни с чем. Так, в Белгороде банда угонщиков убила водителя машины. Их потом нашли, но жизнь уже не вернуть. К счастью, такие преступления тоже к середине нулевых сократились в разы», – говорит Юрий Руднев.

Такая же ситуация была с колёсами. Зачастую водители, выйдя утром, заставали свою «ласточку» на… кирпичиках вместо колёс. Сегодня машины почти не «разувают».

Квартирные кражи

Квартирные воры никуда не делись, но, во‑первых, число краж сократилось почти вполовину. Во‑вторых, сейчас преступники, забираясь в дома и квартиры, не громят их, как раньше. О том, что в жилище побывали чужаки, хозяин может и не догадаться, пока не обнаружит пропажу. Если раньше гребли всё, даже продукты из холодильника, нынче зарятся лишь на деньги и ювелирные украшения. А в 90-е были деревянные двери, воры выбивали хлипкую преграду и тащили всё: телевизоры, видеомагнитофоны, ковры, хрусталь и даже стиральные машины. С появлением металлических дверей, домофонов, сигнализаций и сейфов воровать стало сложнее. Да и сбыть краденое нелегко. Зато вот попасться очень даже просто.

«Есть два вида квартирных краж: в городе и селе. И если в городе действительно краж стало меньше и они стали чище (преступники боятся оставить следы), в сёлах до сих пор могут утащить телевизор, ковёр, музыкальный центр», – объясняет Руднев.

«Рывок»

Почти забытым преступлением были «рывки». Грабители нападали на человека, срывали золото, вырывали сумку и убегали. В 90-е идти вечером по улице было реально опасно. Но уже к началу нулевых «рывков» стало меньше. Во‑первых, грабителей стали привлекать по более жёсткой статье «Разбой». И если по статье 161 УК РФ «Грабёж» назначали штраф или условное наказание, за разбой за решётку могли отправить уже на восемь лет. Правда, в первой половине нулевых грабежи вернулись. Но тогда переключились на мобильники. Сегодня уже и это не актуально.

«Телефоны воруют, но редко, и чаще под воздействием ситуации. Увидел, что плохо лежит, схватил, украл», – пояснил собеседник.

Старый добрый рэкет

Говоря о постперестроечных временах, нельзя не вспомнить о рэкете или о вымогательствах, если говорить языком закона. Коротко стриженные «братки» доставали предпринимателей, граждан, предприятия. Чтобы истребить это явление, создали РУБОПы – подразделения по борьбе с организованной преступностью. Рубоповцы работали сутки напролёт. Принимали заявления, собирали оперативную информацию. И теперь рэкет остался в прошлом. Точнее, тот вид рэкета. Но появилась новая разновидность.

«Сейчас вымогательств стало намного меньше, и они, уйдя в Интернет, носят совсем другой характер. Как правило, вымогают деньги в обмен на то, чтобы не публиковать интимные фото или видео либо не разглашать какую‑то информацию», – рассказывает Руднев.

Карманные кражи

Даже этот вечный, казалось бы, вид преступлений практически сошёл на нет. В 90-е в Белгородской области щипачей хватало, но, как правило, это были залётные гастролёры из других регионов и стран. В уголовном розыске даже создавали спецподразделения для борьбы с карманниками. В нулевых этот вид «деятельности» практически исчез. И из‑за камер, которые устанавливают везде. И потому, что люди переходят на банковские карты.

Ушли в Инет

Сейчас и преступность, и методы работы с ней поменялись радикально. Если раньше уголовный розыск работал больше «на земле», сейчас клубки правонарушений распутывают в онлайне. Раньше преступники были «блатными», не раз сидевшими матёрыми урками с понятиями, сегодня же это достаточно грамотные, образованные и зачастую талантливые люди. Они больше не взламывают двери, а придумывают, как расплавить металл замка. Заточенной монетой сейчас нет нужды вспарывать сумку, чтобы добраться до кошелька. Сейчас идёт погоня за электронными кошельками. Поэтому марку нужно держать и людям в погонах. К счастью, на помощь приходит прогресс. ДНК-экс­пертизы, анализаторы воздуха, видеокамеры – всё, что может помочь поймать преступников, задействовано. Но это уже совсем другая история.