Возвращение «Единственного наследника»

Остроумную, поучительную пьесу написал три столетия назад Жан-Франсуа Реньяр, младший современник и талантливый последователь Мольера. Сменяются эпохи, поколения, но творение французского драматурга не теряет актуальности.

У Реньяра редкий дар – говорить о серьёзном с юмором. В своей лучшей комедии он представил далеко не идиллическую картину нравов французского общества XVIII века. А сегодня зритель видит в ней отражение современных реалий.

Московский художник-постановщик Андрей Климов, оформивший уже не один спектакль в Белгородском драмтеатре, одел действующих лиц в яркие костюмы, сохранив при этом стиль эпохи. Сценография постановки предельно условна. Конструкция, увешанная разноцветными лентами, призвана обозначить место действия – парижский дом обладателя огромного состояния старика Жеронта. Правда, следов богатства незаметно.

Надо отдать должное режиссёру: все роли в спектакле удачно распределены. Больного, малосимпатичного скупца сыграл Андрей Зотов. При этом ему удалось вызвать сочувствие зрителя к своему герою – семидесятилетнему Жеронту, чьё состояние – лакомый кусок для окружающих. Актёр справился с трудностями возрастной роли. Вот только решение усадить его в инвалидную коляску, да ещё с кислородной маской, кажется спорным.

«Единственный наследник» – динамичная комедия положений. Но стоило ли заставлять немолодого аптекаря Клистироля (Михаил Новичихин) совершать небезопасные кульбиты в расчёте на смех в зале? И разбитый нос одного из персонажей, с ватными турундами, – сомнительный повод для веселья зрителей.

Двигатель интриги в постановке – слуга Криспен. Андрей Манохин виртуозно использует возможности, заложенные в роли этого изобретательного плута, предшественника Фигаро. Актёр трижды перевоплощается по ходу действия: сначала в нормандского дворянина, потом во вдову из Турени, а затем и в завещателя. И каждый раз находит новые краски.

Но некоторые моменты озадачивают, к примеру, фривольное поведение Криспена в диалоге с Лизеттой в начале действия. Трудно сказать, какую смысловую нагрузку несёт «контактный интерактив» – «объятия» со зрителями в зале.

В спектакле почти все действующие лица охвачены жаждой обогащения, толкающей особо ретивых на грань конфликта с правосудием. О щедром наследстве мечтают и лицемерный племянник Эраст (Роман Рощин), и мать невесты госпожа Аргант (засл. арт. РФ Оксана Бгавина), и изворотливый Криспен, и острая на язык служанка Лизетта (Юлия Волкова).

И только юная Изабелла, возлюбленная Эраста, в стороне от возни вокруг сокровищ Жеронта. В подаче этого образа создатели спектакля, как показалось, отошли от авторского замысла. Агрессивный макияж, витиеватая причёска – вид у героини Анастасии Замараевой довольно экстравагантный. Но у Реньяра Изабелла – «ангел», единственный положительный персонаж в комедии. Моральные принципы девушки достойны уважения: «И равнодушна я к сапфирам и алмазам, когда приносят в дар мне сердце, честь и разум».

Комедия в стихах в блестящем переводе Михаила Донского предъявляет особые требования к сценической речи актёров. Для того чтобы зрители могли оценить игру слов, блеск афоризмов французского классика, поэтический текст должен звучать со скоростью, не превышающей возможности восприятия публики.

Весёлый, казалось бы, спектакль, наводит на серьёзные размышления. Пока стяжательство, лицемерие и мошенничество остаются спутниками человечества, шедевру Реньяра не грозит забвение.