Выкроить и расколоть
Руководители нацистской Германии разработали подробные планы по установлению господства на советской земле. Задача нацистской политики состояла в том, чтобы «выкроить из огромной территории Советского Союза государственные образования и восстановить их против Москвы, освободив тем самым Германскую империю на будущие века от восточной угрозы». Гитлер неоднократно заявлял, что слова «Россия», «русский» необходимо навсегда уничтожить и запретить их употребление, заменив терминами «Московия», «московское». Он рассчитывал на то, что немцам удастся легко внести раскол в советское общество из‑за событий предвоенных лет: насильственной коллективизации, массовых репрессий, гонений на церковь.
Московия и другие
По указу Гитлера от 17 июля 1941 года занятые немецкими войсками советские районы разделялись на рейхскомиссариаты, генеральные округа, области и округа, районы (уезды). Во главе их ставили рейхскомиссаров, генеральных комиссаров, гебитс-комиссаров и районных комиссаров. Предполагалось, что имперский комиссариат Московия должен состоять из семи генеральных комиссариатов: в Москве, Туле, Горьком, Казани, Уфе, Свердловске и Кирове. Для того чтобы Московия занимала как можно меньшую территорию, ряд областей с русским населением гитлеровцы собирались присоединить к соседним комиссариатам. Территория современной Белгородской области должна была отойти к комиссариату «Украина» вместе с Курском, Воронежем, Брянском, Краснодаром, Ставрополем и Астраханью.
С упразднения советского административно-территориального деления началось установление «нового порядка», на оккупированных территориях вновь образовали районы и волости. Административное управление в районе осуществляла районная управа, во главе которой стоял начальник, или бюргермейстер. Следующей административно-территориальной ступенью являлись волости, здесь управлял волостной старшина. Об этом говорят документы оккупационных властей, частично сохранившиеся в Государственном архиве Белгородской области. Так, приказом Корочанской районной управы от 17 сентября 1942 года район поделили на 10 волостей, которые состояли из 37 населённых пунктов.
Низовым представителем власти являлся староста села или земельного общества, в ведении которого находилась территория бывшего колхоза или совхоза. Он обязан был доводить до населения распоряжения немецких властей, имел право наказывать жителей за малые проступки – налагать денежные штрафы до тысячи рублей, сажать под арест и отправлять на принудительные работы сроком до 14 дней. Старост снабжали памятками о работе, в которых приоритетными назывались уборка урожая, вспашка и животноводство. Новая система управления районами должна была способствовать успешному сбору сельхозпродукции.
Паши во благо
Захватив край, оккупанты принялись устанавливать и новый порядок землепользования. Колхозы и совхозы были ликвидированы, на их месте создавались общинные хозяйства, в частной собственности остались лишь приусадебные участки. С 1942 года общины стали преобразовывать в земледельческие товарищества. По немецкой инструкции, сохранившейся в документах Прохоровской районной управы, преобразовать предстояло 10 % общинных хозяйств. Площадь пашни у товариществ не должна была превышать тысячу гектаров. Чтобы упростить раздел, из крестьян формировали группы по 10 дворов, которые наделялись землёй, скотом, инвентарём. Двор имел право получить по 4–7 га пахотной земли. Подлежал разделу «прежний инвентарь колхозов (живой и мёртвый)», колхозные здания, ценный породистый скот, ульи пчёл, а крупные машины оставались в пользовании товарищества. От надела земли «неблагонадёжный элемент» отстранялся. Исключённых могли использовать как рабочую силу крестьяне, получившие землю, или соседние государственные имения.
От уговоров – к расстрелам
Всё было направлено на полное подчинение и зависимость от новых властей. Главный козырь оккупантов – лишение земли. Сохранилось письмо из Ивнянской районной сельхозинспекции Курасовскому сельскому старосте. В нём сообщается, что в селе Круглик создано первое общество свободных крестьян, но в такие общества будут приниматься только те, кто вовремя выполняет задания по поставкам, обработке пара и другие. Далее сообщалось, что «те крестьяне, что не выполняют заданий, никогда не будут свободными крестьянами на свободной земле. Они будут исключены из общества, потеряют свой дом, усадьбу, скот и будут выселены».
Для снабжения своих войск оккупационные власти старались выжать из местных жителей всё, что могло давать их хозяйство: молоко, мясо, яйца, мёд, кожи, шерсть. Запрещались бесплатный лов рыбы, рубка леса, забой скота, торговля или обмен продуктами. Не всё у новой власти шло гладко: люди отвечали ей и неподчинением, и пассивным сопротивлением. Наказание было разным – от штрафа до расстрела. В Прохоровском районе более 50 жителей Гусек-Погореловской волости за самовольный забой скота оштрафовали на 5 тыс. рублей каждого. Начальнику гражданской полиции предписывалось взыскать штраф немедленно.
«Обращение к населению Ивнянского района» от 25 февраля 1942 года звучит уже в другом тоне. В нём жителей обвиняют в постоянном срыве поставок зерна, скота, картофеля. При доставке молока вообще обнаружили фальсификацию, т. е. подлив воды, за что в дальнейшем расстреливали. Задерживающим поставки продукции и не сообщившим в 48 часов в районное сельхозуправление «о случившемся приплоде (телятах и т. п.)» грозили арестами. В конце подытоживают: «лица саботирующие, партизаны и лица, укрывающие партизан, будут расстреляны, а имущество их конфисковано».
Били по святому
В стремлении подчинить население края фашисты не гнушались любыми методами: от насилия до бессовестной лжи об обеспеченной, свободной жизни в будущем. Воздействовали и на религиозные чувства – закрытые православные храмы ремонтировались и открывались. Однако напоминали верующим: православные праздники следует отмечать как католики. А приказ венгерского главного командования, направленный всем районным начальникам, вместе с церковными датами подчёркивал и «большой праздник» 22 июня – день «памяти освобождения русского народа от большевистского ига». Его предписывалось праздновать «великолепно, с устройством церковного и гражданского торжества».
Оккупация территорий Белгородчины продолжалась по‑разному: от 7 до 20 месяцев. Пережившие её белгородцы запомнили эти месяцы на всю жизнь.