Специально о гриппе приехала рассказать студентам медицинского института НИУ «БелГУ» Елена Малинникова – доктор медицинских наук, профессор, заведующая кафедрой вирусологии Российской медицинской академии непрерывного профессионального образования, главный внештатный инфекционист Министерства здравоохранения России.
Со времён Гиппократа
Первое описание инфлюэнцы дал ещё Гиппократ. Но даже в конце ХIХ столетия медики дружно заблуждались по поводу возбудителя. С лёгкой руки немецкого врача Ричарда Пфайффера, грешили на гемофильную палочку. И только в 30-е годы прошлого века к учёным пришло понимание: грипп – это вирус. Сначала был открыт вирус гриппа А, затем (в 1940 году) – вирус гриппа В. Наука искала не только возбудитель, но и «антидот».
«Однако эпидемия 1947 года, случившаяся в США, опять поставила изыскания по гриппу под сомнение, – рассказывает Елена Малинникова. – На прививки делалась высокая ставка, а люди всё равно массово заболевали. Правда, как дальше выяснилось, дело было не в вакцине. Эпидемию вызвал вирус гриппа С. На этот возбудитель впервые указал миру в том же 1947 году Ричард Тейлор».
Такая классификация сохранилась и по сей день – недуг вызывают три типа вирусов: А, В, С.
Мутанты
Но даже люди, от медицины далёкие, знают, что «маркировка» вируса сложнее: например, есть грипп А H1N1 или А H2N2. С буквой «А» понятно. Другие латинские буквы – сокращения от гемагглютинина и нейраминидазы. Это белки. Это, можно сказать, «визитная карточка» вируса. С помощью одного вида белков инфекция прикрепляется к клетке; с помощью другого – размножается. Причём учёным сегодня известно 16 разновидностей гемагглютинина и 9 вариантов нейраминидазы.
А сочетаний, понятно, может быть куда больше: H1N1, H2N2, H4N5, H8N9… Короче, 114 комбинаций! Умение гемагглютинина и нейраминидазы «перемешиваться», попадая в клетку организма, по‑научному называется реассортацией. У вируса – фантастическая способность мутировать! Именно на реассортации основана его живучесть. То, что для «предшественника» было смертью, «потомка» не берёт… Более того, «новичок» без жалости убирает из популяции «старичка». И господствует единолично.
Правда об «испанке»
Но есть загадка, которая пока остаётся без разгадки: новый вирус гриппа обычно рождается в странах западной части Тихого океана. И нигде больше. Именно этот регион поставляет всей планете ранее невиданные возбудители. Недаром Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) ведёт на сей счёт в Сингапуре, Гонконге, Китае постоянный мониторинг. Даже пандемия гриппа 1918–1920 годов – печально известная «испанка» – начиналась, вопреки названию, всё‑таки в Поднебесной.
«Именно китайские беженцы и переселенцы занесли инфекцию в США, – продолжает профессор Малинникова. – Американцы прежде не встречались с подобным вирусом. От болезни погибли, как считается, от 40 до 100 миллионов человек. Но мало того, эпидемия перекинулась в Европу. Смерть продолжала косить людей. А Испания стала страной, где наиболее активно вели регистрацию трагедии, предавали факты широкой огласке. Так грипп и получил своё название».
Но понадобилось почти сто лет, чтобы пандемия обрела и строго научное «имя». В вечной мерзлоте сохранились останки погибших. С ним и работали. Научные изыскания по «испанке» начались в 1998 году. И к 2003 году вирусологи с полной определённостью установили, что именно вирус А H1N1 вызвал тот тяжелейший катаклизм.
Загадочное воскресение
Очередной штамм вируса гриппа учёные зарегистрировали в 1957 году. Причиной разразившейся тогда эпидемии стала инфекция A H2N2. Страна её рождения – без сюрпризов, Китай. По логике природы, вирус H1N1 должен был приказать долго жить, безоговорочно отдав всю «власть» пришельцу. Однако новенький на «троне» не задержался. Потому что из Сингапура вскоре пожаловал вирус A H3N2. Сместив, как это и должно быть, незадачливого «сородича».
«И тут начинается неожиданное, – Елена Малинникова прямо называет эту историю сродни детективной. – В 1977 году к нам внезапно вернулся грипп А H1N1. Его колыбелью, по данным вирусологов, снова был Южный Китай. «Да это же «испанка», – содрогнулся мир. Но какой‑то странный вирус. Во‑первых, он не должен был появиться. А, во‑вторых, если он вернулся, то, по идее, должен был вытеснить из «обращения» H3N2. Однако этого не произошло. Более того, тщательное исследование вируса показало, что он, как близнец, похож по типу на вирус, который хранится в лабораториях по всему миру».
Птичий грипп
А в 1997 году в научном мире вновь случился переполох. В Гонконге заболели 18 человек – работники птицефабрики. Шестеро из них погибли. Оказалось, на птицефабрике давно хворали птицы. И это никого не тревожило. Даже ветеринары считали ситуацию штатной. Но когда заболели люди и при этом треть из них, встретившись с вирусом, скончались от тяжёлой пневмонии, в работу включилась ВОЗ.
Медики оперативно выделили вирус, снова принёсший миру несказанное удивление. Гемагглютинин этот вирус приобрёл от гуся. Нейраминидазу позаимствовал у утки-чирка. И собрался новый возбудитель в перепёлке. Это был птичий грипп – H5N1.
Но здесь следует сделать серьёзную оговорку.
«Вирус гриппа, даже птичьего, всё‑таки не всемогущ. Природа вируса такова, что он не на любую клетку организма жертвы сядет, – подчёркивает лектор. – Вирусу «по вкусу» так называемые альфа два четыре рецепторы. Когда вирус проникает в организм птички, он ищет эти клетки, находит и поражает. Инфекция, желая жить, размножается. Птица заболевает».
И вдруг вирус с этой птицы попадает к человеку. Возбудитель и тут не может сесть куда угодно. Ему подавай именно те рецепторы. Если незваный «гость» быстро их не находит, то погибает. А если находит…
«Ведь у нас с вами есть эти клетки, – говорит Елена Юрьевна. – Хорошо, что в верхних дыхательных путях их очень мало. Но если вирусов много, если у человека очень тесный контакт с больной птицей, то вирус может зацепиться. И начнёт размножаться. Дело в том, что чем глубже наши с вами дыхательные пути, тем этих рецепторов больше. Ближе к лёгким рецепторов совсем много. Оттого птичий грипп предсказуемо и перерастает в пневмонию».
Вот так мы и живём – в плотном кольце вирусов.
«Вирус – он живой, природа сильнее нас, – сказала в заключение Елена Малинникова. – И природа будет любыми путями стремиться к тому, чтобы изменить вирус, дабы он жил и дальше. Мы только можем создавать ему преграду в виде прививки. Современные вакцины практически не имеют побочных эффектов».
Советы профессора Малинниковой
Грипп не начинается с болей в горле и насморка. Грипп начинается остро – с подъёма температуры, озноба. Только на второй–третий день появляется первый «простудный» симптом – кашель. Сухой. Рефлекторный. Не бактериальный. При гриппе нельзя принимать препараты, вызывающие в горле ещё большую сухость. За медицинской помощью обращаться надо обязательно.
Витамин С – очень хороший антиоксидант. Но в случае гриппа это не препарат выбора. Потому что он усиливает проницаемость стенок сосудов. Его можно принимать только на фоне выздоровления и в терапевтических дозах.
Не надо назначать противовирусную терапию всем подряд. Надо дать болезни три дня для того, чтобы у пациента выработалось достаточное количество антител для защиты. Противовирусная терапия, безусловно, существует. Но глотать антибиотики без удержу – не самый лучший вариант.