Вика закончила детскую художественную школу, затем в Старооскольском педколледже освоила специальность «графический дизайн», а в Белгородском государственном институте искусств и культуры отучилась на руководителя студии декоративно-прикладного творчества. Работала в школе учителем ИЗО и технологии, но поняла, что чистая педагогика не для неё. Хотелось, как она выразилась, творить самой, делать что‑то руками.
Первые узоры
Дом ремёсел – лучшее место, где можно заняться этим в Старом Осколе. Благо место мастера в нём на тот момент имелось.
«Здесь я два года назад впервые и попробовала соткать пояс», – вспомнила Виктория Сергеевна, как теперь её зовут ученики.
Сегодня Мерникова с ткацким станом на ты. Ей подвластно и простое ткачество, и браное – это полотно с рисунком, узором. Когда мы нагрянули в мастерскую, она на стане одновременно ткала четыре пояса.
«На самом деле заправлено три, один я просто разделю на два», – уточнила мастерица.
С виду ткацкий стан – примитивное устройство. Однако, когда Виктория на наших глазах разобрала его, как автомат Калашникова, до последнего винтика, оказалось, что древний деревенский станок не так прост. Десятки ниточек тянутся через бёрдо, сквозь них пропускаются поперечные нити, а на выходе получается богато расшитое полотно. Как ткачиха во всём этом не запутывается?
Чем‑то схема работы старинного стана напомнила двоичный компьютерный код, создающий всё многообразие цифрового мира. Точно так же на ткацком стане ниточка к ниточке рождается волшебный мир гармонии цвета и формы.
Да, но что же это за загадочное бёрдо? Или, как его ещё называют, бердечок. А это всего лишь деревянная дощечка с прорезями, используемая для изготовления поясов. С ручным бёрдом мастер ездила в Санкт-Петербург на фестиваль «Русь мастеровая», где соткала пояс в режиме реального времени, за что удостоилась специального диплома. Мерникова участвовала уже не в одном конкурсе и фестивале, но питерской наградой гордится больше всего.
Не скоро дело делается
И от педагогики ей не удалось далеко убежать. В Доме ремёсел она ведёт детский кружок «Удивительное рядом» и руководит народной студией «Забава», где мастер раскрывает секреты работы на старинном ткацком стане и на бёрде.
«Первый раз показываешь детям, они смеются: да это же легко. А когда берутся сами, оказывается не так и просто. Путают положение ниток, быстро устаёт спина, посидят минуту-две – говорят: у меня спина болит. Им кажется, они сели и за полчаса два метра соткали, – рассказывает ткачиха. – Первый пояс ткёшь, толком и не понимаешь всего процесса, потом только на чувстве приходит, что и ширину надо удержать, и плотность пояса. Всё приходит с опытом, когда освоил ткацкие приёмы, тогда всё легко. Главное – желание освоить ремесло».
К этой старой науке многие дети проявляют интерес, но не всех увлекает ткачество. Дойти до нитки пытаются единицы. Сына Виктории Сергеевны Данила это увлекло. Ему семь лет и он уже ткёт. Мама показала одну из его работ, с которой сын участвовал в Губкине в фестивале «Рудинка» и занял первое место:
«На ней приход весны: тающий снег, пробивающаяся из‑под него травка и птицы, которые только прилетели. Данилу нравится это занятие, а дочка Света, ей четыре годика, равнодушна к рукоделию. Пока».
Приходят за понёвами
Ткацкий стан в прошлом был далеко не в каждом доме, рассказывает мастерица. Девочек начинали обучать ткачеству лет с пяти. К своему замужеству девушка должна была стать хорошей ткачихой. Особенно ценились те, которые умели ткать ткани сложные, узорные, с «украсами».
«Думаю, что и дочке моей захочется сделать что‑нибудь красивое, мала ещё пока», – уверена Мерникова.
Она показала готовые пояса, затейливо расшитый фартук, белую с традиционным орнаментом рубаху. Над некоторыми изделиями она просидела по несколько недель.
— Зачем тратить уйму времени на то, что можно на современной фабрике сделать за пару минут, – задаю провокационный вопрос Мерниковой.
— На фабрике так никогда не сделают. Ручная работа во все времена ценилась выше, – совершенно не смутившись, отвечает мастер. – И с заказами именно на старинную ткань, изготовленную вручную, люди не так часто, но приходят к нам. Совершенно недавно обращался мужчина, спрашивал понёвы (домотканая шерстяная юбка. – Прим. авт.). Мастеров почти уже не осталось, в основном приходится изучать самостоятельно. Когда задумали реконструкцию старинных многоремизных (сложная техника узорного тканья. – Прим. авт.) поясов, ходили в краеведческий музей, брали там фотографии и по ним ткали. И банально уже звучит, но хочется сохранить старое ремесло, передать его потомкам.