Третий из ста
Родился Иван Лезжов в Подмосковье в крестьянской семье в сентябре 1923 года. Он из того поколения, из которого, как говорит бесстрастная статистика, лишь трое из ста ушедших на фронт вернулись с полей сражений. Ивану повезло: вернулся домой, участвовал в Параде Победы 24 июня 1945 года на Красной площади, в строю ветеранов маршировал в Параде Победы и в 2000 году – в качестве командира сводного полка ветеранов 1-го Украинского фронта.
А между этими датами было: учёба в трёх военных академиях – Военно-воздушной, Военно-дипломатической, Военной академии Генерального штаба, служба в военной разведке, на военно-дипломатическом поприще, в строевых частях и военно-учебных заведениях Военно-воздушных сил, активная работа по военно-патриотическому воспитанию подрастающего поколения…
Нельзя свернуть
Окончив в 1938 году семилетнюю школу и приписав к возрасту пару лет, одновременно с работой и учёбой в техникуме занимался в аэроклубе. Затем поступил в Тамбовскую лётную школу Гражданского воздушного флота, которую с началом войны перевели в ВВС, где формировали экипажи дальней воздушной разведки. Её особенность – постоянный риск, от которого нельзя уклониться: совершать полёт надо по строго установленному маршруту, чтобы даже в условиях противодействия противника сфотографировать наземные объекты врага.
Как рассказывал мне Иван Иванович, 5 июля 1943 года его экипаж по заданию Ставки ВГК сделал два вылета. Причём над полями начавшегося сражения, в котором с обеих сторон участвовали свыше двух миллионов солдат, тысячи танков, артиллерийских орудий и самолётов.
За время Курской битвы, вспоминал он, их 98-й разведывательный полк, обеспечивая Ставку ВГК и фронты необходимыми данными, потерял почти половину авиапарка – 19 самолётов. В этом числе и самолёт-разведчик Пе-2, командиром экипажа которого был младший лейтенант Иван Лезжов.
Срочное задание
В автобиографической книге «Разведчик» Герой Советского Союза генерал-майор Лезжов, в частности, пишет:
«7 июля ночью, около 2 часов 30 минут, наш экипаж был срочно вызван на командный пункт оперативной группы командиром эскадрильи майором Плиткой, и он поставил срочное задание Ставки ВГК. В поступившей телеграмме было указано следующее: немедленно направить экипаж с задачей обнаружить наличие, направление выдвижения немецкой дивизии резерва из Харькова. При обнаружении – немедленно доложить с воздуха и подтвердить фотосъёмкой…
…На высоте около 7 тыс. метров пересекли линию фронта в направлении Белгорода. Оккупированный Белгород встретил нас зенитным огнём. На железной дороге виднелись два эшелона…
…Идём к Харькову правее железной дороги и обнаруживаем ещё пять вражеских эшелонов. Харьков тоже встречает зенитным огнём. Делаем небольшую петлю для того, чтобы сфотографировать идущие к Белгороду тяжело гружёные эшелоны. На обратном подходе к Харькову нас снова обстреляли зенитки…
…Под нами железная дорога, параллельно идёт шоссейная, на которой видны сплошные колонны гитлеровских войск, движущиеся тоже в направлении Белгорода. Фотоаппарат включён. Идёт съёмка. Произвожу небольшие развороты лишь скольжением самолёта, чтобы фотографируемый объект (обе дороги – железная и шоссе) не вышел из кадра съёмки. С высоты 7 тыс. метров уже стала просматриваться почти вся обстановка над нами. Открытым текстом передаём по радио: «Из Харькова на Белгород в движении находятся семь железнодорожных эшелонов противника, по шоссейной и параллельным просёлочным дорогам движутся большие колонны войск».
Поторопилась похоронка
Принят ответ: сообщение получено. «Фотоаппарат, – пишет Лезжов, – ещё работает, из Белгорода – мощный зенитный огонь. Внезапно он прекращается и вдруг со стороны восходящего солнца мимо нас проскакивает пара «фокке-вульфов», паля по нам из пулемётов. Провожу резкий полупереворот влево, чтобы уйти от атак пикированием. Но ведущий второй пары Ф-190 пулемётным огнём нанёс удар по правому мотору нашего самолёта, рули управления не реагируют. Стрелок-радист сбивает ведомого этой пары».
При атаках следующих немецких пар по нашему загоревшемуся самолёту штурман Снегерев сбивает ведущего другой пары истребителей и подбивает второй вражеский «фоккер». Но следующая атакующая пара тяжело ранит его, и он падает на пол кабины. Другой «фоккер» при манёвре оказывается в непосредственной близости от нас, прямо перед носом нашего самолёта. Жму на кнопку стрельбы двух носовых пулемётов – и истребитель противника взрывается. Этим взрывом снесена почти вся носовая часть нашего самолёта, который из пикирования переходит почти в планирующее падение. Удар следующей пары приходится сзади, прямо по моей бронеспинке, и я теряю сознание».
В этом боевом вылете, говорится в наградном листе на Ивана Лезжова, его самолёт был атакован 12 немецкими истребителями «фокке-вульф». Подбитый, неуправляемый самолёт-разведчик удачно приземлился на занятой нашими войсками территории севернее Белгорода. В медсанбате, во фронтовом госпитале в Курске, военном госпитале в Москве, военном санатории ВВС вылечили, восстановили боевого лётчика-разведчика. За боевые заслуги под Белгородом Лезжов и его штурман были удостоены ордена Красного Знамени.
В санатории он познакомился с генералом авиации Василием Сталиным. После излечения получил трёхдневный отпуск; дома он встретил мать и сестёр, которые получили на него похоронку.
Становились дети асами
А затем снова боевые будни. Иван Лезжов вносил достойный вклад в операции, связанные с форсированием Днепра, освобождением Киева, Белоруссии, Вены, Праги и взятием Берлина.
Боевой налёт за годы войны Ивана Лезжова – 1 260 часов на самолётах разведывательной модификации: Пе-2, ББ-22, «Кинг-Кобра», А-20Ж «Бостон», Як-7 и Як-9ДД. Произвёл 238 боевых вылетов на дальнюю разведку. Дважды сбит противником, дважды тяжело ранен и контужен, лично сбил два вражеских самолёта.
Звание Героя Советского Союза присвоено 29 июня 1945 года. При вручении 3 августа 1945 года капитану Лезжову Золотой Звезды и ордена Ленина Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Калинин, посадив рядом с собой 21-летнего Героя Советского Союза и приобняв, с удивлением произнёс: «Я и не знал, что дети летали».
Генерал-майор Иван Иванович Лезжов находился в боевом строю до февраля 1985 года, в добром здравии прожил активную жизнь ветерана военной разведки до 2015 года. Похоронен в Москве, на Троекуровском кладбище.