Пусть и не имеет Золотой Звезды. У него за плечами более двадцати командировок в горячие точки. Причём командировки эти начались ещё со службы в армии, когда Вадиму только исполнилось 19 лет…
Папа приучил к спорту
Сотруднику ОМОН подполковнику полиции Вадиму Серых 46 лет. Высокий, крепкий, подтянутый мужчина лёгок в движениях. И по нему, стремительному и ловкому, никогда не угадать бы возраста, если бы не седина и строгий, цепкий взгляд, который не спрячешь даже за самой широкой улыбкой. Пристальный взгляд бывалого человека.
Родился и вырос Вадим в Белгороде. Его отец Николай Ильич всю жизнь проработал в милиции. Вначале в «дежурке» УВД Белгородского облисполкома, а затем в отделе охраны общественного порядка, при этом долгое время входил в состав группы захвата. Службу окончил в звании подполковника милиции. Николай Ильич постоянно занимался спортом. Вадим тоже занимался плаванием, дзюдо, рукопашным боем. А перед армией ещё и на пулевую стрельбу ходил.
«К службе в армии готовился. И вообще папа приучил к спорту. Но вот осознанного желания связать свою жизнь со службой почему‑то не было. Несмотря на то, что папа офицер и я всегда гордился им и его работой», – вспоминает Вадим Николаевич.
Хватало боевой работы
Крепкого спортивного парня призвали в отдельную мотострелковую дивизию особого назначения имени Ф.Э. Дзержинского МВД СССР. Вадим перед уходом в армию мечтал служить в Афганистане. Однако когда в 1989 году его призвали, войска из Афганистана уже вывели. Тем не менее, и без Афганистана в агонизирующем Советском Союзе хватило боевой работы. Вначале Вадима Серых отправили в командировку в Баку, где он провёл два месяца. А затем на полгода – в Нагорный Карабах.
Там впервые Вадим понял, что такое боевые действия. Перестрелки. Засады. Дежурство с риском для жизни. 19-летний парень принимал взрослые решения, и от них зачастую зависело, останется ли он живым. А дома волновались его мама и папа…
«Как‑то мы охраняли аэропорт в городе Степанакерте. А потом нас сняли, и туда стали ездить местные милиционеры. И тут по телевизору передали, что на мине взорвался автобус с милиционерами, охраняющими этот аэропорт. Они, конечно, сильно волновались тогда. Папа звонил в часть и выяснял, жив ли я», – вспоминает Серых.
Фото Алексея Стопичева
Благодарственное письмо
Поводов волноваться о Вадиме у родителей было много. Тогда же, в армии, когда Вадим был в горячей точке, домой из части пришло письмо. И на конверте вместо почерка сына – адрес, отпечатанный на машинке. Что пережила мама солдата – даже представить сложно. Не в силах сама открыть конверт, она позвонила мужу на работу и, плача, попросила его приехать. Пара часов ожидания стали для неё настоящим кошмаром. Женщина решила, что им прислали на сына похоронку.
Приехавший отец дрожащими руками вскрыл конверт, и оттуда выпало… благодарственное письмо! Командование части благодарило родителей за сына, ставшего примером чести, мужества и долга. И никто даже не подумал, какой переполох вызовет безобидная казённая бумага.
Сводный отряд
В 1991 году, когда Вадима уволили в запас, он через несколько дней пошёл устраиваться на работу в милицию. Мечтал попасть в патрульно-постовую службу, тем более что его служба в армии во внутренних войсках МВД практически была идентична – он служил в специальных моторизированных частях милиции.
Тем не менее, вначале Вадима определили в хозяйственную службу. Но долго там выдержать деятельный энергичный парень не смог. И менее чем через полгода перевёлся в сводный отряд к Юрию Солорову, который набирали из крепких, подготовленных мужчин. Этот отряд и стал основой будущего белгородского ОМОНа. А первым командиром отряда был Юрий Владимирович.
«Спорт всегда на первом месте. Физическая, тактическая и огневая подготовка были на высоком уровне. Боксёры и «рукопашники» подтягивали ударную технику, борцы обучали захватам, броскам, своей технике. Служба в отряде была интересной. В первый же день мы с напарником поехали в засаду в Сосновку работать по «перебросам» (перемещением запрещённых вещей на зону. – А.С.). И я понял, что здесь работа по мне», – говорит Вадим Николаевич.
Преступник с автоматом
Однако интересной и опасной работа в сводном отряде, а затем и в спецроте батальона патрульно-постовой службы была не только в Белгородской области. Наших ребят стали отправлять в командировки за пределы региона.
Первая такая командировка, в которую попал Вадим, была в Северную Осетию, во время осетино-ингушского конфликта. И опять стрельба. И опять всё время в напряжении. И опять обстановка, приближённая к боевой. Тогда старший наряда младший сержант милиции Вадим Серых со своими напарниками сумел задержать вооружённого автоматом преступника.
Эшелон в один конец
А в январе 1995 года Вадим, уже в составе ОМОН, поехал в Чечню. Старшим отряда был командир белгородского ОМОНа Юрий Солоров. Вначале ребятам сказали, что их отправляют в Дагестан – охранять путепровод. Однако когда в одной из воинских частей стали получать ящики с патронами и довооружаться, бойцы поняли, что поедут явно не стоять в карауле.
На станции перед отправкой Солоров построил отряд и сообщил, что белгородцы едут в Грозный выполнять боевые задачи. То, что там вовсю идут боевые действия, ребята уже знали из выпусков новостей. Потому командир предложил всем ещё раз хорошо подумать, и если кто в себе не уверен, просто выйти из строя и вернуться домой, пока есть такая возможность. Никто из бойцов не отказался.
«Ящиками с боеприпасами и оружием мы заставили весь вагон. И говорим проводницам: извините, мы вам тут весь вагон перегородили. А они отвечают: «Ничего, мы на следующей станции сходим». «Как так?» – спрашиваем их. «Вот так, – разводят они руками. – Это эшелон в один конец. Дальше едете только вы». И тут мы окончательно поняли всю серьёзность положения», – вспоминает подполковник Серых.
«Знакомство» с Грозным
Чтобы вы представили, что творилось тогда в Грозном, далее привожу дословный рассказ Вадима Серых:
«На железнодорожную станцию Червлёная прилетел вертолёт с каким‑то генералом, тот стал отдавать распоряжения, после чего мы перегрузились в машины и двинулись колонной к городу Грозный. И уже на подъезде увидели все признаки настоящей войны. Перед Грозным стояли артиллерийские гаубицы и стреляли. А потом мы увидели сожжённый бронетранспортёр. Такое я уже видел в других командировках. Но вот когда вскоре увидел разбитый танк и трупы солдат, понял, что столкнулся с тем, с чем не сталкивался ещё ни в одной из своих командировок».
Метров за сто до Грозного перед мостом мы увидели зловещую надпись «Добро пожаловать в АД!». А возле моста часового. Только мы остановились, выглянули из машины – выстрелы из города – и часовой падает мёртвым. Так состоялось наше «знакомство» с Грозным.
Выполняли свой долг
Разместили белгородских омоновцев вместе с другими отрядами на базе молочно-консервного завода. Задачей омоновцев было держать сектора и не пускать сквозь заслон боевиков, а также проводить зачистки. Однако на деле белгородцы почти каждый день вели бои с боевиками, которые ничем не напоминали обычные милицейские операции.
«Гранат всегда брали с собой побольше. И если только можно было, забрасывали врага гранатами. Огневые точки определялись моментально, и на автоматный и пулемётный огонь боевики реагировали сразу. А вот определить, откуда граната прилетела – уже сложнее. Набираешь гранат и из‑за угла здания начинаешь их кидать. Ну и боестолкновения были страшные. В первый же выход у нас двое раненых. Второй выход – и опять двое раненых. И со всех сторон действительно ад. После первых дней мы как‑то обвыклись с окружающим. И бояться стали меньше. Глуше чувства стали. Помню, в санчасть, которая была на базе, постоянно приносили раненых и убитых. Носилки все в крови. И в итоге я вдруг смирился с происходящим. И понял, что отсюда лишь два пути: либо меня ранят, либо убьют. Оставалось лишь ждать, что произойдёт скорее. Но это никак не мешало выполнять свой долг, как бы пафосно это ни звучало. Мы всё так же выходили на задания. Всё так же вступали в бой. Всё так же выполняли поставленные задачи…»
С командиром по Грозному
Вадим Николаевич рассказал случай из той командировки:
«Нам сообщили, что в городе остался архив КГБ. Его нужно найти и взять под охрану. Солоров дал задание взводному и мне идти через пять кварталов, найти этот архив. Пять кварталов в городе, охваченном войной! Взводный сразу сказал: «Не пойду». Тогда Солоров спросил меня: «Идёшь?» – « Иду!» – «Ну, тогда пойдём!» Я встал и пошёл. Закинул за спину два гранатомёта, захватил ещё патронов и гранат – и следом за командиром. А тот по центру улицы шагает, будто и нет никакой войны. С одним пистолетом в кобуре. И я следом с пулемётом в руках. Как мы прошли – до сих пор не понимаю. Пришли туда, а там трупы валяются. Гарь пороховая. Нашли архив. Дверь не тронута. Солоров достал пистолет, и сел под козырьком подъезда дома напротив архива – охраняет. А я с пулемётом прошёл весь подъезд, проверил, чисто ли, и устроился на свежеоборудованной позиции. К вечеру дождались смены. После этого случая я командира стал уважать ещё больше».
Сорвали голоса
23 февраля белгородские омоновцы поехали домой.
«Утром уезжали краснодарские бойцы. У них погибший был, ребята забрали его с собой. И остался на большой территории только наш отряд, а нас не хватало даже для охраны периметра. Все разошлись по позициям, заняли круговую оборону: будем до последнего отбиваться. После обеда за нами пришла колонна. Радость была неимоверная. Ехали туда – 12 человек нас в машине было. Возвращались шестеро. И от самого Грозного до Моздока орали песни. Не помню какие. Но орали так, что голоса посрывали. Не верилось, что мы живые. Не верилось, что это всё закончилось. А когда приехал в Белгород, на всё стал смотреть другими глазами. Светятся огни. Люди отдыхают. Веселятся. Беспечные. Радостные. Будто нет никакой войны. И только ты этот мир начинаешь совсем по‑другому осознавать…»
P.S. Подполковник Вадим Серых имеет более десятка наград. В их числе: орден Мужества, медали ордена «За заслуги перед Отечеством» I и II степени, медаль «За отвагу» и медаль «За охрану общественного порядка».