Расхождения исключены
– Алексей Николаевич, президент в своём выступлении заявил об уточнении правовых позиций, по которым были значительные расхождения между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. О чём речь?
– Самое главное – это то, что удалось обеспечить единые подходы к правоприменительной практике между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. А именно – исключены ситуации, когда по одним и тем же обстоятельствам и спорам дела сначала рассматривались в одном суде, но когда какую-либо из сторон не устраивало решение, то под разными предлогами то же самое дело рассматривалось в другом суде, где, возможно, принималось уже кардинально противоположное решение. Безусловно, такие случаи снижали уровень доверия к судебной системе. В настоящее время Верховный суд РФ формирует единую для всех судов практику, чтобы полностью исключить такие расхождения.
Кроме того, по словам Алексея Шипилова, на совещании обсуждали вопросы повышения качества и доступности правосудия, рост доверия к суду и открытость судебного процесса. Обозначили также перспективы судебной реформы – реформирование института присяжных заседателей, расширение подсудности дел, рассматриваемых с их участием, и передачи части таких дел в подсудность районных судов.
– Ещё одно важное направление – это декриминализация ряда статей Уголовного кодекса. Речь о преступлениях небольшой тяжести в отношении лиц, совершивших такие преступления впервые. Особое внимание руководство Верховного суда обратило на защиту судами всех уровней трудовых прав граждан, а также на возбуждаемые уголовные дела в сфере экономики, цель которых – завуалированно отнять бизнес, – подчеркнул Алексей Шипилов.
Доверие есть – исполнение хромает
– Увеличилось ли доверие к суду и судьям в результате проводимой реформы?
– Оценки здесь могут быть разными, и я считаю, что следует обратиться к статистике. Участниками процесса в нашей области, к примеру, не обжалуются более 70 % приговоров по уголовным, 86% решений по гражданским делам и 95% постановлений об административных правонарушениях. То есть стороны соглашаются с принятым решением. А это беспристрастный показатель доверия к судам Белгородской области, учитывая, что обращения граждан в суды постоянно увеличиваются.
Конечно, есть нерешённые проблемы и главная, на мой взгляд, – это исполнение, вернее – неисполнение судебных решений. Только за прошлый год количество неисполненных судебных актов районных и городских судов увеличилось без малого на 70%. Если на начало 2015 года не исполнено 10,5 тысячи судебных актов, то на начало года нынешнего их количество возросло до 17,5 тысячи.
Аналогичная ситуация и с решениями мировых судей. Количество неисполненных решений увеличилось на 62 %. В 2015 году их было почти 13 тысяч, а на начало 2016 года увеличилось до 21 тысячи дел.
– Так в чём же причина?
– Зачастую недобросовестность должников, отсутствие у них имущества, на которое может быть обращено взыскание, низкий уровень заработной платы, а также загруженность судебных приставов. Но в ряде случаев причина неисполнения судебных решений – безответственное отношение некоторых судебных приставов к своим должностным обязанностям. В свою очередь, мы поручили председателям судов контролировать эти вопросы.
– Но каким образом председатели судов смогут повлиять на судебных приставов?
– Они регулярно анализируют количество неисполненных судебных решений и тех, по которым не поступила информация об исполнении. Судья направляет запрос в службу судебных приставов, где просит разъяснить, на каком основании не исполнено судебное решение. Кроме того, председатели районных и городских судов регулярно проводят совещания с приставами, на которых обсуждают возникающие проблемы и вырабатывают пути их решения.
– Имеет ли эта проблема решение на региональном уровне?
– В полной мере, вряд ли. В первую очередь проблему надо решать на федеральном уровне. В частности, периодически обсуждается вопрос внесения законопроекта, который даст возможность часть исполнительного сбора перечислять для вознаграждения судебных приставов. Тем более в связи со всё увеличивающейся на них нагрузкой. Раньше ведь была такая практика. На региональном же уровне мы стараемся оперативно взаимодействовать в рамках нашей компетенции.
Отличный стимул
– Как, по-вашему, повлиял институт суда присяжных на отечественную судебную систему? С какими трудностями пришлось столкнуться? И есть ли перспективы в нынешнем его виде?
– Институт присяжных заседателей, на мой взгляд, уже сформировался и положительно зарекомендовал себя. Он как один из элементов работает на повышение доверия к судебной системе в целом. В нашей области он широко применяется. За пять лет, к примеру, присяжные рассмотрели 21 уголовное дело. Такая форма судопроизводства, кстати, стала отличным стимулом для органов предварительного следствия и государственного обвинения к повышению уровня своей работы. Присяжные ведь выступают в качестве судей факта и решают вопрос о том, было ли то или иное событие, причастно ли лицо к его совершению, виновно ли оно и заслуживает или нет снисхождения. В решении таких вопросов государственное обвинение играет не последнюю роль. Смогут ли прокуроры чётко изложить свою точку зрения и убедить присяжных в своей правоте? То же касается и стороны защиты.
У нас есть судьи, которые специализируются на рассмотрении дел с участием присяжных, и мы не сталкиваемся с какими-нибудь существенными проблемами.
Сейчас с учётом того, что планируется расширить подсудность и количество составов преступлений, которые будут рассматриваться с участием присяжных, принято решение о сокращении их количества ради того, чтобы немного упростить процедуру отбора кандидатов. Я считаю, что это не повлияет на объективность и качество рассмотрения уголовных дел. А после того, как закон будет принят, мы планируем провести учёбу с судьями районных судов, которым предстоит рассматривать дела такой категории.
– Недавно Конституционный суд России признал противоречащей Конституции норму Уголовно-процессуального кодекса, в соответствии с которой женщина не могла ходатайствовать о рассмотрении её дела судом присяжных. Почему эта норма до сих пор существовала и как вы относитесь к такому решению суда?
– Законодательством изначально была предусмотрена невозможность применения высшей меры наказания – пожизненного заключения – в отношении женщин. А к подсудности присяжных заседателей отнесены только те дела, по которым возможно наказание в виде пожизненного лишения свободы. Конституционный суд счёл такую нестыковку в законодательстве неприемлемой и устранил коллизию. Хорошо, что в белгородских судах крайне редки случаи рассмотрения дел, когда женщины обвинялись в преступлениях, предусматривающих высшую меру наказания.
Поблажек не будет
– Общество разделилось во мнении относительно предложенной декриминализации. Не приведёт ли это, как многие опасаются, к увеличению количества преступлений?
– Практика показывает, что ужесточение наказания не приводит к снижению уровня преступности. Здесь возникает больше вопросов к профилактике преступлений, социальным проблемам общества и правовому просвещению граждан. Мы поддерживаем позицию Верховного суда, который обратился с таким законопроектом в Государственную Думу. Речь в первую очередь о недопущении излишней криминализации общества и о защите тех категорий граждан, которые впервые, по стечению обстоятельств, совершили незначительное уголовно наказуемое деяние. Что же касается людей, склонных совершать преступления, то в любом случае они не уйдут от ответственности. А уж если человек, которому было назначено мягкое наказание, не сделает выводы, то второй раз поблажек уже не будет.
«Хитрые» дела не пройдут
– Владимир Путин призвал суды поставить барьер на пути тех, кто использует уголовное преследование как «дубину» в корпоративных спорах, конфликтах или, как говорят в народе, разборках для отъёма собственности у законных владельцев. Как судьи предполагают исполнить такой посыл главы государства?
– Для нашей области такие дела не характерны, хотя и были единичные случаи. К сожалению, не просто разграничить такого рода дела на уголовные и гражданско-правовые. Наша роль в таких спорах – тщательно контролировать дела ещё на стадии поступления в суды. Кроме того, эти дела поручаются наиболее опытным и подготовленным судьям. Я уверен, что в судах Белгородской области такие «хитрые» дела не пройдут. А если мы увидим, что посредством правоохранительной и судебной системы пытаются решить какие-то корпоративные интересы, то будем принимать законное решение об оправдании данного лица. Точно так же, впрочем, как и по другим категориям дел.
Поделимся кадрами
– Алексей Николаевич, затронут вопрос о более тщательном подборе судейских кадров, а также некоторый их недостаток в ряде судов нашей страны. Актуально ли это для судебной системы Белгородчины?
– Тщательный подбор кадров, на который обратили внимание глава государства и председатель Верховного суда, в первую очередь должен быть обеспечен отсутствием конфликта интересов между кандидатом в судьи и сферой интересов его родственников. Кроме того, чтобы не возникали вопросы о соразмерности доходов и расходов, важна открытость сведений о доходах и имуществе потенциального кандидата. В нашей области такая работа хорошо отлажена. Очень качественно работает Квалификационная коллегия судей, которая рассматривает заявления кандидатов на должность судей. Отмечу и работу Совета судей, а также комиссии по противодействию коррупции. Да и недостатка в профессиональных кадрах у нас нет. Мы готовы поделиться своими специалистами и с другими регионами, если те вдруг станут нуждаться.