На дойку босиком. Как проводили лето дети 1990-х

Офисные работники спасаются под кондиционерами, искренне радуясь, что по долгу службы им не нужно выходить на улицу. Молодые мамы с детьми спешат завершить прогулку задолго до обеда. А вот школьников, предоставленных на время каникул самим себе, и вовсе не выгонишь из дома. «Мам, там слишком жарко!» – произносит безапелляционным тоном дочь, не желая ни под каким предлогом покидать квартиру.

А у меня перед глазами встаёт моё деревенское лето, щедро умытое утренней росой, наполненное ароматами цветов, свежескошенной травы, парного молока и ни с чем не сравнимым духом пекущихся в печке пирогов.

С самого раннего детства каждое лето, начиная с последних дней мая и захватывая порой первые дни сентября, я проводила в деревне Желановка Тамбовской области. Там жили бабушка с дедушкой, туда приезжали все двоюродные братья и сёстры. Нас было много, нам было весело, и больше никто не был нужен. Соседи нас так и называли – «поморевская банда» (от фамилии Поморевы).

Через расстояния

В родную Желановку мы съезжались из разных городов страны: Белгорода, подмосковного Фрязино, Чебоксар. Наши родители, окончив вузы, разъехались по России и старались хотя бы раз в год собраться дома.

Это сейчас путь от Белгорода до нашей деревни в 550 км легко преодолеть за 6 часов на машине, а тогда, в детстве, дорога занимала почти сутки. И каждый раз была для меня целым приключением, в котором было всё: и железнодорожная романтика ночного пути до Воронежа, и суета залов ожидания, и прогулки по столице Черноземья с её огромными парками, монументальными зданиями и необыкновенно вкусными чебуреками.

Ретролето. Как отдыхали белгородцы полвека назад

Дальнейший путь – до Мичуринска – мы преодолевали на электричке, той самой, с деревянными жёлто-коричневыми сиденьями и бесконечными дачниками, спешащими на свои участки. 4 часа дороги мы с мамой скрашивали, играя в слова (придумывали новое слово, начинающееся с последней буквы предыдущего), читая или просто наблюдая пейзаж за окном. Со временем я выучила названия всех станций по пути следования, включая разъезды с отсчётом километров.

Город (ну, будем честными – городок), названный в честь знаменитого селекционера Мичурина, для меня всегда будет ассоциироваться с пешей прогулкой от железнодорожной станции к автовокзалу. Тихие улицы, старые дома, атмосфера какой‑то уверенной неспешности. Но нам надо спешить – пусть ещё не окончен, а автобус ходит по расписанию и лишь дважды в день: рано утром и в обед.

Старенький пазик отправляется в рейс на Желановку ровно в 13:35. Ещё 50 км – и наш путь окончен. Час с лишним взрослые проводят за разговорами: на этом маршруте все друг друга знают. Я смотрю в окно на деревянные домики, пасущихся коров и непременные заросли кустарника и крапивы. И вот уже последний поворот и съезд с дороги. Наш пазик, рыча мотором и судорожно вздыхая, подкатывает к остановке, что возле деревенского магазина, слишком большого для нашей маленькой Желановки.

Мы выходим из автобуса, быстро преодолеваем площадку грунтовки и сворачиваем направо. Накатанная дорога ведёт в обход главной деревенской улицы – так ближе к дому. Я иду и мысленно здороваюсь с каждым деревом и кустиком: вот моя любимая дикая яблоня, а вот и малинник, куда мы с братьями и сёстрами непременно заберёмся. Вдыхаю полной грудью. Ну здравствуй, моё новое деревенское лето!

Фото: из личного архива Елены Коржовой

Босиком по тёплой земле

Старый деревянный дом встречает меня бликами солнца на залитом светом крыльце и манящей прохладой сеней и комнат. Бабушка хлопочет у плиты – спешит скорее накормить с дороги. Но когда тут тратить время на еду, если дед уже запрягает немолодого, но ещё вполне сильного коня – нужно отвезти воду людям, работающим в поле. И вернуться лучше до того, как солнце войдёт в зенит. Хватаю хомут и спешу помочь.

Ездить по деревенским дорогам в телеге – это вам не на машине с мягкой подвеской кататься: всю дорогу трясёт, а на ухабах подбрасывает так, что только держись. Солнце припекает и слепит, жалят овода, но дедушка невозмутим, а значит, и мне грех жаловаться. Наслушавшись благодарностей за возможность напиться прямо в поле, чувствую себя почти героем, выполнившим важную миссию.

Возвращаемся, поим коня и сами делаем по большому глотку освежающего и неповторимого бабушкиного кваса. Такого не найти ни в одном магазине: прозрачный, прохладный, с кислинкой и едва уловимой горчинкой. Оторваться от запотевшей на жаре кружки просто невозможно!

Но дела ждут, и отложить их никак нельзя. Настало время дневной дойки, а это значит, что нужно спешить к реке, возле которой отдыхает днём деревенское стадо. Бабушку оставляем на хозяйстве, с этим делом мы справимся сами – зря, что ли, нас учили? На правах старшей беру ведро, разуваюсь и с наслаждением делаю первые шаги босиком по тёплой земле и чуть прохладной траве. Километр до речки мы незаметно проходим по узенькой тропинке, петляющей в лугах. Оглушительно стрекочут сверчки, жужжат пчёлы, а вокруг плывёт аромат разнотравья.

Фото: pixabay.com
Коварный холодильник. Что угрожает детям на даче или в деревне

С дойкой справляемся без проблем: как-никак нас четверо. Я дою, остальные отгоняют от нашей Милки мух и слепней. На ведро, полное на две трети, повязываю марлю, и мы спешим быстро окунуться в речке. Раздумывать особо некогда: на жаре молоко прокиснет, поэтому с разбегу ныряем в прохладную воду, успеваем чуть-чуть подурачиться и спешим домой.

На обед – окрошка на квасе и каша сливуха (пшённая с кусочками картофеля). Её, как известно, маслом не испортишь, поэтому бабушка его не жалеет. Запиваю второе всё тем же квасом (уж очень я его люблю!) и слушаю рассказы бабушки. В них и последние новости, и воспоминания, и нравоучения (а как без них?!).

Как только солнце из палящего становится просто горячим, а это ближе к четырём часам вечера, отправляемся ворошить сено. Дедушка скосил его ещё на рассвете, теперь нужно хорошенько просушить, но так, чтобы трава осталась мягкой. Здесь свои секреты, и вообще эта работа кажется лёгкой лишь на первый взгляд. Но нас много, сил тоже хоть отбавляй, и дело спорится.

День заканчиваем на речке, смывая с себя грязь и усталость. Я лежу на воде, поддавшись воле течения, смотрю в бездонную бирюзу неба, и ненужные мысли уходят, остаётся только внутреннее спокойствие.

Фото: из личного архива Елены Коржовой

Наше лето

Утром, прежде чем открыть глаза, я слышу крики петухов и кудахтанье кур. Чуть издалека басят утки, звенит цепочкой в стойле конь, фыркая на мух и хлестая себя хвостом. На подушке – тень от кружевной занавески, а в комнате витает аромат блинчиков, пекущихся в печке. Потрескивают дрова, а бабушка звенит ухватом, доставая из жара очередной блин.

Сегодня по плану – большая стирка и уборка, и дел уж точно хватит всем. В саду старательно трудится видавшая виды «Малютка»: только постельного белья нужно постирать пять комплектов. Ставим рядом корыта, в них носим воду из колодца. Бельё из машинки полощем сначала в одном, потом во втором. Пальцы немеют от холода, но нам весело: успеваем брызгать друг в друга и лакомиться смолой с вишен и слив. Мужчины с мальчишками натягивают верёвки, мы развешиваем бельё. Теперь главное, чтобы ветер не повалил не слишком надёжные конструкции.

Дальше дело за уборкой. Две большие комнаты, двое сеней и крыльцо привычно делим с сестрой пополам. Обожаю мыть именно на крыльце! Нет, не потому что маленькое, а потому что светлое. Щедро обдаю водой доски кирпичного цвета, оттираю грязь, и так несколько раз, пока они не засияют как новые. На порожках воды и вовсе не жалею: тут и грязи больше, ну и просто так веселее.